«НС-Лига свободы», члены которой обязались ежемесячно вносить определённую сумму в партийную казну. 21 14 ноября СА устроили пропагандистский марш в «красной» цитадели Нойкёльн. Неудивительно, что произошли ожесточённые столкновения с коммунистами. Геббельс отмечал: «Парад в Нойкёльне, 4 тяжелораненых, 4 легкораненых. Но мы на марше». 22
20 ноября, в воскресенье, он провел свой первый «День Гау», мероприятие, которое он с тех пор проводил каждый месяц, с целью сделать руководящую партию
и функционеры СА привержены его линии.23
Вскоре между Геббельсом и Грегором Штрассером возникли первые конфликты. Он был «в конечном счёте баварским буржуа, а не революционером, не аскетом, не «новым человеком».²4 Геббельс также рассорился с братом Грегора, Отто. Весь характер последнего ему не нравился:
«В нём много разложения и гниения. Он не имеет никакого чувства к аскетам». 25 Получив «глупое, нелогичное письмо» от Грегора, он долго беседовал с ним, чтобы прояснить ситуацию, в ходе которой вынес свой вердикт о братьях, не отступая от него в последующие недели: «Грегор — хороший, Отто — негодяй». 26
Геббельс выступал с речью на различных мероприятиях, например, 30 ноября в Доме ветеранов и на рождественских празднествах национал-социалистов 11 декабря («Они все меня любят»). 17 декабря в Доме ветеранов он произнес то, что считал своим
«Лучшая речь в Берлине». 27 Он обнаружил, что в новой обстановке его риторика
Постепенно менялся: «Мой образ мышления, речи и письма сместился в сторону образности и типичности. Я больше не вижу ничего частного, только типичное. Думаю, это само по себе колоссальный прогресс».28
В своих публичных выступлениях он старался своим внешним видом демонстрировать свою дистанцию от «буржуазной» политики: фотографии из его
«Годы борьбы» в Берлине показывают, что он в основном носит кожаную куртку или выцветший плащ.
Постепенно он обосновался в Берлине. Он подружился с художником-графиком Гансом Гербертом Швейцером, который рисовал национал-социалистические плакаты под псевдонимом Мьёльнир. Геббельс часто навещал Швейцеров и позировал художнику. 29 У него также сложились хорошие отношения с домовладельцем Штайгером, хотя последний и казался ему «слишком мягким». 30 Он часто навещал Бехштейнов, потому что фрау Бехштейн была ему «часто как мать». 31 Рождество он проводил у родителей в Рейдте, Новый год – у Швейцеров в Берлине. 32
В начале 1927 года Геббельс организовал переезд партии в новый офис на Лютцовштрассе, 44. Старая штаб-квартира на Потсдамерштрассе, 109, «своего рода грязный сводчатый подвал в задней части здания», известная как «опиумный притон» и служившая местом встреч для безработных товарищей по партии, едва ли подходила для эффективно функционирующего офиса, который
была для него чрезвычайно важна.33 Он также задался целью создать оркестр, приобрёл «официальный партийный автомобиль» («прекрасный шестиместный «Бенц») и реорганизовал СА, которые теперь были объединены под тремя «стандартами» для всего региона Берлинско-Потсдамского гау.34 Кроме того, он продолжал выступать на мероприятиях НСДАП по всему Рейху.35 Одна из его поездок привела его в Мюнхен, где он появился в «переполненном пивном погребе Хакера». После этого он просидел с Гитлером до поздней ночи: «Мне кажется , я ему нравлюсь. Я полон энтузиазма по отношению к нему».
На следующий день Рудольф Гесс познакомил его с Эльзой Брукманн; она и её муж, издатель Хуго Брукманн, были двумя важнейшими финансовыми спонсорами НСДАП и её фюрера в Мюнхене. И во время своего пребывания в Мюнхене, к его огромному удовольствию, Гитлер подарил ему «первый экземпляр второго тома « Майн кампф»». По дороге обратно в Берлин он с лихорадочным волнением читал «книгу Гитлера. Настоящий Гитлер. Именно такой, какой он есть!»
Иногда мне хочется кричать от радости . Он действительно молодец!»36
Трудно представить, чтобы Геббельс, читая этот труд, не заметил, что взгляды Гитлера существенно отличались от тех принципов, которых он сам придерживался ещё совсем недавно. Например, Гитлер совершенно недвусмысленно провозгласил приобретение жизненного пространства за счёт Советского Союза главной целью национал-социалистической политики, 37 тщательно избегая при этом даже самых общих заявлений о социалистическом направлении.
Но для Геббельса вопросы содержания были не важны; для него «Майн» «Кампф» был в первую очередь не политической программой, а пророчеством и откровением учителя, и поэтому не подлежал критике и обсуждению.
OceanofPDF.com
ТАКТИКА ПРОПАГАНДЫ
«То, что движет идеологическим движением, — утверждал Геббельс в речи на общенациональном партийном съезде в августе 1927 года, — по сути, «не вопрос знания, а вопрос веры». Помимо трудов Жан-Жака Руссо и « Капитала» Карла Маркса , он привел в пример прежде всего «Проповедь о