развлечения». 121 В своем первом выпуске Der Angriff сообщил о суде над восемнадцатью молодыми национал-социалистами, которые в мае, «из-за оправданного гнева по поводу необоснованного запрета на их собрание», нагрянули в
Курфюрстендамм. Если «там действительно избивали высокомерно ведущих себя евреев», то виновниками были немцы, «которые на собственном опыте узнали, что значит жить под еврейским гнётом». 122 Когда были вынесены приговоры к тюремному заключению, Геббельс пришел в ярость от приговоров: «В Берлине не осталось судей», – заключил он. 123 В редакционной статье в ноябре он раскритиковал аналогичный приговор,124 а в своей книге «Kampf um Berlin» («Борьба за Берлин»), опубликованной в 1931 году, он лаконично заметил, что «неизбежным результатом подобных запретов стало постоянное повторение политических эксцессов на улицах. Многие западноберлинские евреи получили пощёчины в этих вспышках». Конечно, некоторые из подвергшихся нападению не несли личной ответственности за подавление НСДАП, но «массы не понимают этих тонких нюансов. Они хватают всех, до кого могут дотянуться». 125
Полицейские власти Берлина не испугались такой «стихийности».
Вспышки насилия со стороны национал-социалистов: они сделали всё возможное, чтобы обеспечить соблюдение запрета. 22 августа берлинская полиция остановила поезд, перевозивший берлинских национал-социалистов обратно в столицу с Нюрнбергского партийного съезда, и арестовала 450 человек за незаконную деятельность: у них были обнаружены временные членские билеты. 126 Der Angriff тогда предсказал «массовые
аресты избирателей и сторонников НСДАП», а в редакционной статье того же номера Геббельс заявил, что флаг, конфискованный полицией у
Арестованные товарищи теперь стали фетишем, «священной тканью».127
Летом 1927 года Геббельс продолжал выступать публично в Берлине: пока партия открыто не организовывала никаких мероприятий, полиция была бессильна вмешаться. 128 Однако в конце августа — Геббельс только что вернулся из многонедельного отпуска в Баварии — берлинский главный комиссар полиции объявил, что Геббельсу запрещено выступать публично более двух месяцев. 130 Лишь 8 ноября он произнёс свою следующую речь перед митингом с тремя тысячами человек в Нойкёльне. 131 13 января он «призвал политическую полицию к ответу» во Фридрихсхайне. Две недели спустя партии удалось (хотя и не от своего имени) собрать аудиторию в десять тысяч человек за один вечер в двух больших залах, снова во Фридрихсхайне. 132 В марте НСДАП, всё ещё находившаяся под запретом, организовала свой «Второй день Бранденбурга».
В Бернау, недалеко от Берлина. Под носом у полиции, которая явилась в большом количестве, Геббельс организовал парад на рыночной площади, за которым последовало обращение к мужчинам. 133
В первые месяцы 1928 года на Геббельса обрушилась настоящая лавина судебных дел, на которого уже в ноябре 1927 года был наложен штраф за подстрекательство к насилию. 134 В конце февраля 1928 года он был приговорен к шести неделям тюремного заключения за жестокое обращение с крикуном со стороны СА на собрании 4 мая: этот инцидент повлек за собой запрет партии.
В ходе так называемого «процесса Штюке» суд принял версию государственного обвинителя, усмотрев связь между агрессивным поведением СА и одной или двумя соответствующими «подсказками», которые Геббельс дал ранее для подобных ситуаций.135
«Бесстыдная тактика террора против НСДАП», — гласил заголовок в Der Ангрифф , в то время как Геббельс в своей статье заявил, что он рассматривает тюрьму
приговоры как «почести и отличия» в его борьбе против «системы».136
Геббельсу не пришлось отбывать наказание, поскольку он был амнистирован Рейхстагом в июле 1928 года. 24 марта он пожаловался, что против него возбуждено шесть судебных дел: «четыре за оскорбление Исидора, одно за государственную измену и одно за нанесение телесных повреждений». 29 марта
Мюнхенский суд приговорил его к штрафу в 1500 рейхсмарок, снова за оскорбление Бернхарда Вайсса.137
Более того, в марте дело о стрельбе в Лихтерфельде было передано в суд.138 Чтобы избежать дачи показаний, Геббельс планировал уехать на пасхальные каникулы, но был взят под стражу и обязан явиться в суд. В конечном итоге пятерым национал- социалистам были вынесены довольно суровые приговоры – от двух до тридцати месяцев тюремного заключения.139
В конце апреля на другом судебном процессе он был снова приговорен к трем неделям тюрьмы за оскорбление «Исидора», но благодаря закону об амнистии от июля 1928 года ему не пришлось отбывать и это наказание.140