Гитлер и наследный принц. Невозможно!»137
В пятницу, 3 июня, Гитлер встретился со Шлейхером. Сразу после этого он вернулся в Северин и доложил Геббельсу: «Рейхстаг немедленно распускается. Запрет на СА снимается». 138 На следующий день президент объявил о роспуске и назначил 31 июля 1932 года датой
новые выборы.139
Одновременно шли переговоры о дальнейших шагах в Пруссии. Главным вопросом повестки дня было возможное участие НСДАП в коалиционном правительстве или, по крайней мере, обещание парламентского согласия. Осенью прошлого года Шлейхер уже обдумывал альтернативное решение – назначение рейхсминистром наместника в Пруссии. Теперь, когда Центристская партия утратила свою прежнюю функцию связующего звена Пруссии и Рейха, будучи правящей партией в обоих парламентах, этот вариант снова оказался на повестке дня. Геббельс поддерживал это решение.
Вечером 4 июня Гитлер позвонил Шлейхеру из Северина.
Геббельс отметил: «Прусский вопрос всё ещё не решён. Губернатор или премьер-министр от нас». Однако одно было определённо: «Никаких баварцев и никаких протестантов». Это исключало Грегора Штрассера. 140 В последующие несколько дней Геббельс укрепился во мнении, что от возможности управлять Пруссией следует отказаться, если только того же самого не удастся добиться в Рейхе: «Мы остаёмся в оппозиции, пока не получим всю полноту власти, то есть полную свободу действий. Я разговаривал с Гитлером по телефону: он полностью со мной согласен». 141 В последующие дни Геббельс опубликовал две статьи в газете «Der Angriff» , в которых решительно дистанцировался от кабинета фон Папена. 142
9 июня начальник его пропагандистского штаба в Мюнхене Хайнц Франке доложил Геббельсу о ситуации в городе, в частности, о предстоящей реорганизации руководства партии Грегором Штрассером. Геббельс изложил свои планы: «Штрассер выступит с радиоречью, Штрассер составит список кандидатов, Штрассер назначит комиссаров гау».
Штрассер обманывает Гитлера. И не оказывает никакого сопротивления». 143
14 июня у него состоялся «хороший и долгий личный разговор» с Герингом, которого он так часто критиковал и унижал. Они согласились забыть о своих прошлых разногласиях; предыстория этого перемирия, очевидно, была связана с их общим интересом – не допустить усиления влияния Штрассера. 144 Вечером 14 июня Геббельс слушал речь, которую его сопернику по партии Штрассеру было разрешено произнести от имени НСДАП по общенациональному радио. Впервые в ходе этой предвыборной кампании было выделено эфирное время для политических партийных выступлений, и поскольку Гитлер не согласился на условия – речи должны были быть предварительно представлены на проверку – Штрассер вмешался. Прежде всего,
Штрассер подчёркивал важность государственного вмешательства для поддержки слабой экономики и сокращения безработицы. Вердикт Геббельса был следующим: «Недостаточно агрессивно.
Слишком „государственно-политический“. Однажды этот человек станет опасностью для Гитлера». 145
Несмотря на свой неустанный вклад в пропагандистскую работу партии, Геббельс не смог помешать Штрассеру, укрепившему свои позиции в руководстве партии, внести свой вклад в кампанию, требуя мер по созданию рабочих мест. Так, например, Штрассер распространил шестьсот тысяч экземпляров своей брошюры « Срочная экономическая программа…». НСДАП , в рамках партийной организации, излагал свою программу создания рабочих мест. 146
В инструкциях, изданных имперским ведомством пропаганды, возглавляемым Геббельсом, акцент делался прежде всего на дистанцировании партии от кабинета фон Папена и на обязательстве партии бороться с КПГ в той же мере, в какой это необходимо.
«система» и ее партии, особенно СДПГ и Центристская партия.147 Вновь большое внимание уделялось «индивидуальной пропаганде»: «Каждый товарищ должен выбрать 2–3 сограждан и очень интенсивно работать с ними до дня голосования ».148 Внимание партийной организации было явно обращено на весь спектр доступных методов рекламы: от массовых митингов, автомобилей с громкоговорителями, звуковых фильмов, флагов и баннеров до листовок, агитационной газеты «Der Flammenwerfer» , листовок и плакатов.149
В середине июня, своего рода прелюдией к предвыборной кампании, Геббельс провёл вечер с лидерами СА в полной форме в «Хаус Фатерланд», большом дворце развлечений на Потсдамской площади — преднамеренная провокация в ответ на запрет СА. Однако полиция, как заметил Геббельс, «не оказала участникам одолжения, вмешавшись». В тот момент он ещё не знал, что правительство Рейха сняло запрет. 150