По дороге в Сенат, Куногелата и Корнелий столкнулись друг с другом.
«В конце концов, худшее из возможного все же произошло. Пришли Сиракузы, и я слышал, что Дионисий вел не менее 100 000 солдат!».
«Вот почему мы должны немедленно попросить Иеронима сформировать два новых легиона!». — Настроение Куногелата не намного лучше, чем у Корнелия: «Филесий и Анситанос должны были получить отчет. Остается надеяться, что они смогут убедить Кротон и Сициллий армии этих союзных городов-государств объединиться с нами!».
«Теперь, когда наступила буря, все находятся в одной лодке, и никто не может спастись. Я уверен, что Кротон и Сициллиум больше не будут колебаться». — Корнелий был совершенно убежден в этом.
«Да, и теперь мы можем полагаться только на них». — Куногелата вздохнул, только в момент кризиса он понял, что и Теонийцы, и Сенат, и он сам очень зависят от молодого архонта: «Где сейчас может быть Давос? Знает ли он о нападении Сиракузской армии?».
«Вчера с севера пришло срочное сообщение. Давос привел свою армию в крепость Лаос и собирается отправиться в Лаос, чтобы сесть на корабль и добраться до Пиксуса и поскольку гонцу понадобился день, чтобы добраться из Турия до крепости Лаос, я полагаю, что Давос сейчас достиг Пиксуса и находится вместе с Андролисом, и скоро узнает о вторжении Сиракуз в Магна-Грецию.»
Государственные деятели Сената внимательно следят за передвижениями Давоса. Однако из-за того, что Куногелата в последние несколько дней был занят тем, что помогал Секлиану готовиться к строительству военного порта, он забыл поинтересоваться о Давосе.
«Надеюсь, он сможет как можно скорее отбить Самнитов, чтобы поскорее вернуться!». — С нетерпением сказала Куногелата.
В это время они как раз проходили через площадь Нике, где играли группы детей. Некоторые молодые люди бегали по площади (в основном потому, что арена и другие поля в Турии были заняты другими для игр в мяч, в результате чего в быстро растущем городском районе Турии не хватало мест для занятий физкультурой и спортом), некоторые пожилые люди опирались на ступени или памятные столбы, лежали на земле и загорали, а другие читали книги, которые они только что выписали из библиотеки.
В центре площади была возведена временная деревянная платформа. На нем преподаватели Института математики преподавали простые арифметические знания толпе, и многие пришли посмотреть, послушать и поучиться. (Эту привычку два ученика-пифагорейца выработали еще в Амендоларе и продолжали ее выполнять. Глава Института математики Метотикл считал, что это лучший способ расширить влияние своей школы и привлечь учеников).
А после того как Лисий стал главой Института литературы, он не позволил себя превзойти и тоже каждый день посылал учителей на площадь Нике, чтобы они стояли перед доской объявлений под ступенями зала Большого сената. Они зачитывали содержание недавно объявленных законов, объясняли применение стандартных грамматик, указывали на некоторые риторические ошибки на доске объявлений (что заставляло писцов Сената осторожничать, боясь ошибиться), а также читали лекции о Теонийских законах и навыках ведения дебатов, что, естественно, привлекало множество людей слушать и учиться.
На такой оживленной площади, естественно, есть торговцы. Хотя мэрия Турии постановила, что торговцам не разрешается открывать магазины на площади, этого все равно недостаточно, чтобы обеспокоить проницательных греческих купцов. Они толкали деревянные тележки, наполненные закусками, фруктами и напитками, прогуливаясь по площади и зарабатывая в конце дня кучу денег Даже сегодня, когда Сиракузская армия атакует, оживление на площади не уменьшилось.
Глава 402
Куногелат стоял перед лестницей Большого зала Сената и смотрел на открывшееся перед ним зрелище; гармония и мир площади заставили его вспомнить болезненные воспоминания в своем сердце. Затем выражение его лица постепенно стало твердым: «Нелегко было привести Союз Теонии к тому состоянию, в котором он находится сегодня, поэтому мы не должны позволить Сиракузам разрушить его!».
Корнелиус, который также испытывал болезненные воспоминания, в данный момент не был таким, как обычно: «Мы должны выиграть эту войну, даже если пожертвуем всеми нашими деньгами! Только тогда у народа Теонии будет будущее!».