III — Вожди должны вовремя платить земельные налоги и регулярно посещать военные сборы.
IV — Поскольку Бесидисе — первый город Бруттии, который будет интегрирован в Теонию, племена могут обратиться в сенат с просьбой об обмене на плодородные земли для своего племени.
V — Права и обязанности, которыми пользуются Бесидисийцы, такие же, как и у луканцев. Но в то же время, если Бесидисиец добровольно попросит отделиться от племени и жить самостоятельно, вожди племени не должны чинить ему препятствий.
***
Достигнув соглашения, Барипири с некоторым колебанием сказал: «Архонт Давос… у меня есть небольшая просьба».
«Говори». — ответил Давос.
«Как пожизненный архонт самого могущественного города-государства союза Южной Италии, у вас слишком мало охраны. Только у наших, Бруттийских великих вождей двести личных охранников, а у некоторых даже тысяча. Поэтому я надеюсь, что мой племянник Родом сможет стать вашим личным охранником и защищать вашу безопасность. В то же время, он сможет научиться быть квалифицированным гражданином Теонии под вашим руководством».
'Родом?'. — Давос подумал об энергичном молодом человеке из приветственной группы. Он уже собирался ответить, когда остальные в зале поняли преимущества предложения Барипири и поспешно закричали: «Архонт Давос, мой сын тоже хочет стать вашим стражем!».
«И два моих сына тоже!».
«В нашей семье их пятеро!».
***
Причина, по которой люди в зале были так воодушевлены, заключалась в традиции Бесидиче. Во время тиранического правления Ликуму почти все они посылали своих детей служить в его охране. Теперь, будучи завоевателями, они неизбежно испытывали чувство потери и приобретения. Если бы они смогли приблизиться к высшей власти в Теонии и добавить дополнительный слой защиты для своих семей и племен, они бы уже сделали их счастливыми.
Давос не сразу ответил, так как подумал о другом. Согласно Закону Теонии, личная гвардия Архонта ограничивалась максимум сотней человек, которую всегда возглавлял Мартиус.
***
Глава 319
Матиус, будучи таким же известным воином, как Матонис, более сдержан, не имеет больших амбиций и может быть верен своим обязанностям, поэтому Давос всегда доверял ему. Хотя личная охрана Архонта переполнена, они также могут служить охранниками в таких важных местах, как зал заседаний Сената, храм Аида, Арена и т. д. Таким образом, вакантные места могут быть полностью заняты молодыми людьми, рекомендованными вождями и высокопоставленными представителями племени в зале.
Предположим, что Теония хочет как можно скорее интегрировать Бесидисийцев в союз. В таком случае, они должны позволить этим молодым представителям элиты Бесидисы присоединиться к Союзу Теонии, чтобы как можно скорее понять Теонийскую систему, изучить Теонийскую культуру и привыкнуть к жизни в Теонии. Таким образом, они смогут интегрироваться в Теонию, а затем вернуться и повлиять на остальных Бесидисев.
Поэтому ему необходимо вернуться в Сенат и обсудить этот вопрос. Но пока он может согласиться, чтобы они присоединились к его личной гвардии в качестве добровольцев Бесидиса. Приняв все факторы, Давос немедленно принял решение.
Вскоре Бесидисе сформировал личную гвардию из более чем 60 человек.
Давос назначил Родома капитаном и объявил, что сегодня ночью они заступят на дежурство.
Как только он отдал приказ, Дракос, Капус и остальные горячо воспротивились.
Но Давос настоял на своем и заявил: «Отныне Бесидисе — это уже Бесидисе Теонии, а воины Бесидисе — это также воины Теонии! Так как же офицеры могут не доверять своим собственным солдатам?».
В конце концов, Давос договорился с Дракосом и Капусом, что Мартиус возглавит стражу, которая будет патрулировать двор снаружи, а Бесидиские солдаты будут защищать его внутри.
Узнав об этом, Родом и остальные были очень тронуты и поклялись никогда не предавать повелителя Давосу, который им доверял, без малейшего страха.
И благодаря этому шагу, беспокойные Бесидисийцы успокоились.
Кроме высокопоставленных офицеров легиона, больше всего несчастных случаев боятся вожди, такие как Барипири, и высокопоставленные представители племен. Они знают, что если Давос попадет в неприятность, то две тысячи Теонийских солдат в городе и более десяти тысяч солдат за его пределами обратят свой гнев на них и сожгут город Бесидисе в пепел. Поэтому те люди, которые будут сегодня ночью служить стражниками, сильно им напоминали об этом.
Так ночь прошла благополучно.
На следующий день Давос, отдохнувший за ночь, и Капус, Дракос, три вождя Бесидиса, а также стратеги союзных войск Гераклеи и Росцианума, которые тоже почти не спали, обсуждали, как идти на плато Консенция.
***
Цинциннаг ждал возвращения подкреплений, которые он послал после быстрой победы над Элеанами. На самом деле, он ждал недолго, когда увидел, что Геннат бежит назад, покрытый ранами, с несколькими сотнями остатков своего войска.
«Что ты сказал?! Вы попали в засаду Теонийцев?!». — Цинциннаг не мог поверить в то, что услышал: «Как могут быть Теонийские войска за пределами Пиксуса?! Я все время наблюдал за Грументумом, и они не посылали никаких войск!».
Геннат покачал головой и слабо сказал: «Элея… я боюсь, что они пришли из Элеи… Я… я ясно видел это, хотя все они были в греческих доспехах, большинство из них были высокого роста, а цвет их волос, и даже в их рокочущих голосах были луканские».
После напоминания о сыне, мысли Цинциннага разбежались: «Ты хочешь сказать, что они из Нерулума… почему наши шпионы не узнали о них?!».
Пока бежали, Геннат уже обдумал этот вопрос и, кашляя, озадаченно сказал: «Им… кашель. следовало сесть на корабль из Лаоса… вместо того, чтобы идти вдоль побережья… кашель… они сделали большой крюк… а наши корабли не идут ни в какое сравнение с кораблем Лаоса и Элеи…и смогли патрулировать только возле порта…кашель…уже хорошо, что их не блокировали…отец, у врага около четырех тысяч человек…что нам теперь делать?!».
«Возвращаться! Мы должны немедленно вернуться в Пиксус!». — Цинциннаг догадался и добавил: «Ты еще можешь держаться?».
Геннат кивнул: «А как насчет других племен?».
«Пусть они пока идут с нами, так как нам нужно больше воинов. Если какое-то племя откажется следовать за нами…». — С угрюмым выражением лица Цинциннаг холодно сказал: «Мы снова сделаем то, что сделали в Грументуме!».
Как только он это сказал, прибежал разведчик: «Докладываю вождю. К северу от нас находится армия Теонийцев, около четырех тысяч человек!».
«Докладываю! Племена на юге собрали около пяти тысяч воинов и направляются к нашему лагерю!».
«Докладываю! Вождь, армия Грументума вышла из своего города! Я подтвердил, что их предводитель — Багул!».
Новости приходили одна за другой, заставляя Цинциннага обливаться холодным потом. Когда он услышал эти сообщения, он был потрясен: «Вы сказали, что Багул не ранен?!».
«Похоже, так и есть, вождь».
Цинциннаг окаменел. Через некоторое время он пробормотал: «Заговор! Это заговор, придуманный Теонийцами!».
Вдруг он что-то вспомнил и торопливо сказал: «Иди и позови вождя племени Луд и Брен. Если они откажутся прийти, тогда тащите их сюда!».
Как только стража вышла, один из вождей Пиксуса вошел, пошатываясь: «Великий вождь, нехорошо! Луд и Брен возглавили восстание!».
Цинциннаг был так встревожен, что разинул рот, забрызгав землю кровью.
***
Теонийцы атаковали лагерь Пиксусов с севера, востока и юга, но Пиксусы были в смятении и не в состоянии организовать эффективную оборону, поэтому их легко прорвали.
После того как Геннат погиб в бою, Цинциннаг бежал в западные горы с небольшим количеством людей, а большинство остальных сдались.
«Легат Иероним, что нам делать с этими пленниками?». — Спросил Багул у своего начальника.