Когда рядом с нашим столом появился именинник, я как раз подцепила вилкой тонкую пластинку копчёной утки и отправила её в рот.
– Ростислава, приглашаю вас на танец. – Кусок мяса застрял в горле, так и не добравшись до желудка.
Судорожно сглатывая, я заёрзала, мечтая сейчас лишь об одном – пусть под ногами Дениса Сергеевича разверзнется гигантская чёрная дыра, и он провалится неизвестно куда, в какое-нибудь далёкое далёко.
Сделав большой глоток шампанского, я наконец протолкнула пищу и попыталась улыбнуться, надеясь, что улыбка вышла не слишком натянутой. Кивнула, не смея даже покоситься на папу: о его поддержке в данном случае не могло быть и речи. Мелькнула малодушная мысль отклонить предложение, но я отбросила эту идею: какое я имела право пренебречь правилами приличия и отказать имениннику в такой малости, как танец? К тому же в присутствии нескольких десятков дорогих гостей. Тем более на глазах у папы! Мой ход точно не останется незамеченным и вызовет подозрения не только у него, но и Фунта, пристально наблюдающего за нами. Значит, придётся всячески изворачиваться, сочинять небылицы, либо… во всём признаться. А я абсолютно точно не хотела стать причиной конфликта папы с губернатором, равно как и ссоры сына с отцом, с которым у Серёжи и без того складывались непростые отношения.
«Ничего, вытерплю!» – подбодрила себя и, без лишних слов приняв руку именинника, поднялась со стула, машинально оправляя подол с дополнительной юбкой-шлейфом.
Когда мужская ладонь обожгла спину, пришло давящее ощущение чужого взгляда. Обернуться не удалось: Денис Сергеевич твёрдо подтолкнул меня к площадке в центре зала, и мы присоединились к другим танцующим парам.
Наши тела соприкоснулись, и тяжесть постороннего взгляда стала просто невыносимой. Я занервничала, но отвести глаза от чёрной бабочки губернатора так и не решилась.
– Расслабьтесь, Ростислава, – хрипло произнёс именинник, ведя меня в танце. Говорить, что это в принципе невозможно, конечно, не рискнула.
Между тем с каждым следующим шагом тревога внутри меня нарастала, ноги тяжелели, а дышать становилось всё труднее и труднее. Я словно ждала чего-то… Чего-то такого, с чем мне будет не по силам справиться в одиночку.
– Ростислава, я хотел попросить у вас прощения, – мужчина ещё плотнее прижал меня к своему, надо признать, довольно подтянутому телу.
Я скользнула взглядом по чёрным шёлковым лацканам его смокинга:
– За что?
– Не сдержался. Повёл себя, как животное, – отрывисто проговорил он голосом полного сожаления. – Был не прав.
Перед глазами замелькали серые слайды того злополучного вечера, когда он зажал меня в коридоре своего дома и, дыша перегаром прямо в лицо, шептал всякую пошлятину и полную ерунду про ревность к собственному сыну.
От нахлынувших воспоминаний по телу промаршировало толпище ледяных мурашек.
– Хорошо, Денис Сергеевич, – вскинула взгляд. – И давайте больше не будем возвращаться к этой теме, – спокойно, с холодом в голосе сказала я.
– Нет, Ростислава, я всё равно чувствую свою вину, поэтому дайте мне шанс всё исправить, – пахнуло крепким табаком, алкоголем и… неприятностями.
– Шанс? – не поняла я, пальцы на мужском плече дрогнули.
– Да. Поужинайте со мной, – не терпящим возражений тоном заявил он, пристально всматриваясь в мои глаза.
Старпёр чёртов!
– Это что, приказ? – вспыхнула я и попыталась освободиться от мужских рук, но где там... – Извините, но я считаю это плохой идеей. Вы намного старше меня и, скажу прямо, я не хочу с вами ужинать, – слова слетели с языка прежде, чем я успела их обдумать.
Губернатор настойчивым движением вернул меня в танец и мягко улыбнулся: