Он остановил движение волн мановением мыши, и работа ускорилась. Через час он добился, что половина экрана стала темно – серой, такой, какой бывает половая тряпка на третьем году использования, но он продолжил свою работу.
Он сделает свет Светом, чистым и ярким. В нем не останется ни капли мрака. Только режущее глаз, беспорочное, лучистое сияние! Из этого белоснежного, пахнущего горным, морозным воздухом Сияния, он станет творить свой мир!
Еще минут через сорок тряпка на экране стала пятнистой. Темно-серые разводы на ней перемежались с более светлыми прогалинами. Спина Саваофа затекла, он встал, размялся и, проследовав к бару, налил себе соточку «Белой лошади». Ему так много предстояло сделать сегодня!
Вздремнув полчасика и огребя еще граммов 50, он вернулся и продолжил свое многотрудное дело. Процесс пошел, вискарь разлился по телу приятным теплом и негой, но после следующей дозы Савве надоело возиться со светом, и он стал исследовать игровое меню. В разделе «День первый», найдя кнопку «Да будет свет!», он нажал ее, отделив день от ночи в автоматическом режиме. Свет, струившийся с белой половины экрана, вполне удовлетворил его по качеству:
– Гуд, – произнес он, и, не допив и половину бутылки, перешел к сотворению тверди земной.
С твердью он мучился минут 15, после чего ткнул соответствующую кнопку, с чувством глубокого удовлетворения узнав, что сотворенная им твердь назвалась «небом». Это свидетельствовало о том, что авторы «Сотворения Мира» являлись его единомышленниками и набирали градусы параллельными курсами.
Далее он приступил к сотворению «зелени и дерев, приносящих плод», битый час провозившись, создавая по прилагавшейся к игре картинке, гигантский папоротник. То чудовищное растение, которое получилось в итоге, оказалось мало похоже на прототип. Савва назвал его гордым именем – Суккуленция Голиафи. Слово суккуленция – единственное (кроме пестика и тычинок), которое Савва запомнил из школьного курса ботаники. Что оно означало на земле, он не имел понятия, но счел – в Своем Мире он вправе называть все, что угодно так, как ему заблагорассудится.
Остальную зелень Савва создавать лично не стал, решив сосредоточиться на «тварях живых».
Рыбу Савва создал неожиданно быстро и так реалистично, что та успела цапнуть его за палец, пока он выбрасывал ее в «воды морские», а вот со скотами вышла незадача. Как ни пытался он слепить что-то похожее на зебру, выходило нечто такое, чего описать приличными словами было невозможно. Деваться некуда, и Савва стал штудировать меню, чтобы заполнить землю скотами и гадами.
Однако подобной кнопки не нашел. Игра сообщила – он уже использовал все бесплатные опции и, чтобы пройти на следующий уровень, нужно выйти на сайт и докупить там все, что могло понадобиться. Хотя таких трюфеле́й от бога, который так прилично выглядел на картинке, Савва не ожидал, но после очередного вливания виски, все же зашел в инет, и, по не слишком обременительным ценам, закупил весь комплект скотов, гадов, зверей земных, а также птиц небесных, и повелел им плодиться и размножаться. Стада расплодились быстро и сожрали траву и деревья в сотворенном им мире.
Сам же Савва, от обилия сцен скотской любви, затосковал и подумал, не пора ли ему вызвать проститутку. Однако финансовые возможности его были невелики, и проститутка привела бы их к быстрому и безоговорочному дефолту. Поэтому, закончил процесс «творения» и, напялив комплект периферийного оборудования, Савва привычным путем отправился в «Тихий дом».
Там, быстренько просмотрев меню, он решил, что сегодня побудет Мюллером.
Глава 31
Поняв, что в ближайшее время рассчитывать на эвакуацию не приходится, молодые люди начали думать о ночлеге. Время приближалось к вечеру.
– Где сделаем лежку?
Любитель рыбалки и охоты, Глеб больше других был знаком с радостями походной жизни.
– В Павильоне, я думаю, мы в безопасности? – уточнил он у Ника, лучше других знавшего особенности программы.
– Здесь мы вообще в безопасности. По крайней мере, в пределах изгороди.
Ник говорил, словно оправдываясь, будто бы это он виноват во всем, что случилось:
– Это – детская площадка. Животные – оптические муляжи, не имеют физической сущности. Только видимость. Сквозь них можно ходить как сквозь привидения. Нанести вред они не могут в принципе. Физика здесь сделана только для неодушевленных предметов.
– Тогда нужно нарвать травы и мягких веток для сна.
– Кстати, пожрать бы. Где тут запасы?
Взоры обратились на Ника.
– Здесь нет запасов, – голос Ника предательски дрожал.
– Стандарты парка Крюгера. Ничего съестного на сафари. Только вода. Двухчасовая программа. Питание не предусмотрено. Воды сколько угодно. В бутылках. А жратвы нет.