Когда же специалисты, после некоторого замешательства, попытались объяснить им, что у виртуального ребенка генетическая экспертиза невозможна, оказалось – эта мысль находится за пределами их когнитивных способностей. Парни были крепкими, но в интеллектуальном отношении дальше третьего класса не продвинулись, что, впрочем, их нисколько не беспокоило.
Однако, у них имелись вполне мозговитые адвокаты, которые к следующему эфиру открыли гражданское дело об установлении права собственности на собранные средства и представили судебное решение о проведении экспертизы видеоматериалов для установления отцовства и смежных с ним имущественных прав.
В соответствии с постановлением суда, предоставить эти материалы Акционерное общество «Тихий дом» было обязано. Кроме того, в частном определении судебной инстанции содержалось требование к акционерному обществу о создании программного обеспечения, позволяющего «генетически» определять родителей виртуальных детей для исключения различного рода юридических коллизий в будущем.
К удовольствию режиссера, эти же адвокаты добились другого частного определения судебных инстанций о том, что виртуальные объекты, в том числе «имена», «образы», а также видеоряды и «действия», совершаемые с их участием, находятся вне пределов компетенции части 1, статьи 23 Конституции РФ о защите чести, доброго имени и личной жизни граждан. Это означало, что видеоматериалы того памятного дня, с которого началась беременность Лексуса, могли быть представлены не только на открытом слушанье в суде, но и в самом телешоу, несмотря на возражения участников.
Режиссер постарался извлечь максимум из этой ситуации. Записи демонстрировались почти до родов на 3 передачах подряд. Их выдавали небольшими порциями, постепенно подводя зрителей к кульминации. Если телевидение способно вызвать ажиотаж у зрителей, то как раз в этом случае ему это удалось. Гэллап-рейтинг телешоу взлетел до небес.
Лексус не знал, плакать или смеяться. Пожертвования и комиссионные с рекламы текли могучим потоком и на его счет, и счет будущего ребенка. Да и сам он, правда, в образе «Анжелики», приобрел немалую популярность. Беременность удачно совпала с государственной компанией по увеличению рождаемости, поэтому примелькавшийся образ женщины со все увеличивающимся животиком находил спрос везде и всюду. Лексус по полной воспользовался этой возможностью, за день, засвечиваясь в 2–3 передачах на разных каналах.
Если бы Лекс действительно стал женщиной, то, как ни странно, за прошедшие месяцы мог бы несколько раз выйти замуж. Причем, некоторые из партий были настолько хороши, что, не обладая он столь мощной фигурой с широкими плечами и мужикастой физиономией, подумал бы о смене пола, хотя, совсем недавно даже проблеск подобной мысли показался бы ему диким.
Возможно, Лексус принял свою «беременность» слишком близко к сердцу и вжился в образ, что привело к психическим и гормональным перестройкам не только виртуального, но и реального тела. Лекс все чаще ловил себя на мысли, что готовясь к материнству, он думает и поступает как женщина.
Если, еще несколько месяцев назад, он оказался бы в ситуации, когда кто-то из мужиков, хотя бы в шутку, хотя бы говоря о виртуальном мире, собрался жениться на нем, он, без сомнения, быстро и жестоко расправился бы с ним. Теперь же, с интересом наблюдая за грызней обожателей по поводу его собственных телес, он с удивлением замечал – это не только не возмущает, но забавляет и даже тешит самолюбие. Глядя на довольно неприглядное со стороны зрелище, и понимая его непристойность, он все же испытывал удовлетворение и как бы выбирал из этих козлов того, кто больше подходит в отцы его ребенку.
Однако, если свое тело он был не прочь предоставить кому-нибудь в пользование (желательно долговременное и небезвозмездное), то поползновения на кошелек оставались для него абсолютно неприемлемыми.
Проблема заключалась в том, что все трое претендентов на его руку и сердце были достаточно крутыми ребятами, имевшими серьезные связи среди московской братвы. Так что разборки Лексусу предстояли нешуточные. Тем более – после того, как Лекс посетил бордель в виде женщины, его статус среди людей, не чуждых понятиям, оказался подорван. Впрочем, одна из женских банд, откуда-то узнавшая подноготную этой непростой истории, проинформировала Лексуса о своей поддержке, правда, скорее символической.
С другой стороны, за время работы продюсером телешоу, выступая в своем нормальном качестве – Алексея Цветкова, он обзавелся неплохими связями и знакомствами в разных сферах, в том числе и среди юристов. Однако, одно дело решать юридические проблемы телешоу, а другое – менять масть самому, переходя из пацанской юрисдикции в людскую. К этому Лексус пока готов не был, хотя гормональные перестройки организма и крупная сумма на счете этому весьма способствовали.