«Я вижу мысли», – пронеслось в голове у комиссара.
Мысли выходили из лобной части мозга Браса, складывались в волны и образовывали узоры, что опутывали окружающее пространство причудливой сеткой с яркими точками-узелками. Точки меняли свою яркость и от каждой из них отходили более тонкие нити, что структурировали молекулы, атомы, кварки и фотоны.
«Интересно, – неожиданно пришла мысль в голову Полякова, – а есть ли частицы меньше фотона?»
Серый туман возник неожиданно и был похож на изморозь, что затягивает окно, шаг за шагом складывая молекулы воды в фантастической красоты картины. Туман медленно плёл свой узор, с той лишь разницей, что этот рисунок постоянно менялся и дышал. Порыва ветра не было – всего лишь шаг в темноту, где нет звёзд и нет никакого движения, но комиссар знал, что это именно то место, где его изучал идущий сразу со всех сторон внимательный взгляд. Он не успел об этом хорошенько подумать, как очутился в кабинете псимедика. Время текло с обычной скоростью, а правое плечо ощущало привычное тепло Терафима.
– Необычные технологии! – с восхищением в голосе произнёс псимедик. – Было бы интересно наладить сотрудничество.
«Это вряд ли, – зевнул Теф. – У них ничего для твоих работодателей нет… Хотя… Спроси его о программе переноса личности.»
– И что ты можешь предложить взамен? – усмехнулся комиссар.
– Могу показать, – псимедик пригласил его подойти к экрану квантового компьютера, устроился в кресле и активировал систему.
Комиссар смотрел на записи в библиотеке, а Терафим скучным голосом всё это комментировал:
«Ерунда… Дрянь… Шлак… Мусор… Помойка… Троглодиты…»
И так по кругу много-много раз. Комиссару стало надоедать бормотание Тефа и он попросил его подать голос лишь тогда, когда будет что-то стоящее. Дальше комиссар лишь смотрел на списки и делал вид, что вдумчиво изучает их. Брас остановился на последней строчке записи в архиве и вопросительно посмотрел на Полякова.
– Ты хотел удивить нас этим мусором? – ухмыльнулся комиссар.
– Не понимаю, – голос Браса был спокоен. – Здесь есть то, за что многие отдали бы все ресурсы своей цивилизации, лишь бы обладать данными технологиями.
– Ну и за кого ты держишь мою цивилизацию? – навис над ним комиссар и как бы невзначай повернул правую руку так, чтобы излучатели квантового генератора смотрели точно в сторону псимедика. – За отсталых троглодитов?!
– А кто вы? Кто? Что обладаете таким набором технологий, о которых мы даже не слышали? – опасливо покосился на правую руку комиссара Брас Велинк.
– Мы несём свет и гармонию всем во вселенной! – торжественным голосом произнёс комиссар. – Моё имя – комиссар Поляков и я устанавливаю законы и претворяю их в жизнь!
– Так и мы тоже,.. – успел вставить псимедик.
– Не перебивай! – одёрнул его комиссар. – Если ты думал, что мы обменяем наши знания на набор ерунды, то ты ошибся! – и придвинувшись к нему совсем близко и положив руки на плечи Браса, прошептал на ухо. – Расскажи мне о программе переноса личности.
Псимедик застыл, а потом замотал головой:
– Мне за это сотрут и перепрограммируют сознание…
«Босс, я включу поле преломления и вас не увидят и не услышат, – прошептал Теф. – Ты поднеси свой левый браслет к экрану, а я считаю информацию…»
«Почему бы тебе не считать всю информацию разом?» – поинтересовался комиссар.
«У меня потом голова распухнет и будет болеть», – захныкал Теф.
– Просто покажи место, где лежит информация, – приказал комиссар псимедику.
Брас Велинк открыл спрятанную в архиве научного центра базу данных генетическим ключом и вывел её на экран в виде разноцветного куба.
– Если я открою этот массив без резолюции совета, мою личность сотрут, – вздохнул он.
– Благодарю за сотрудничество, – улыбнулся комиссар и поднёс браслет левой руки к экрану квантового компьютера.
«Готово, – улыбнулся Теф. – Скажи ему, что они получили доступ к фрактальным щитам и энергопросачиванию.»
Комиссар убрал руку от экрана и посмотрел на Браса Велинка:
– Видишь, совсем не страшно. И никто ни о чём не узнает, а ты стал обладателем двух новых технологий, которые сможешь оформить, как прорывные открытия.
На экране компьютера псимедика появились два новых куба – серебристого и золотого цветов. Брас один за другим открыл их, пробежался глазами и, повернувшись к комиссару, с довольным видом посмотрел на него: