Видок у меня был тот еще. Спасибо большому зеркалу. Шея и грудь в крови. Руки тоже в крови. Интересно, чья это кровь? Моя? Леонарда? Или Талера?
На щеке остался красный отпечаток от стола. Макияж выглядел так, как будто я намалевалась под проститутку из радиоактивной канализации. Прическа… Ну… Кровь в рыжих волосах выглядела весьма брутально. Про платье я молчу — в зеркало я его не видела целиком, потому что не могла встать.
Нда… Красавица… Интересно, что там думают обо мне те ребята, что прячутся сейчас за зеркалом? И сколько еще времени они намерены меня тут мариновать?
Разумеется, я смотрела полицейские фильмы. И знаю всю процедуру.
Сначала они подержат меня здесь час, а сами будут наблюдать за мной с той стороны. И когда я дойду до кондиции, они возьмут меня тёпленькой, так сказать. Они ждут момента, когда я расколюсь. Они ждут, что я начну нервничать, паниковать, орать. Или нет? Нужно вспомнить, как ведут себя невиновные люди. Так… Они спокойно ждут, потому что знают, что невиновны и что это недоразумение? Черт… Нет, кажется, наоборот, они в панике, потому что как раз и не понимают, что происходит. А виновные как раз ведут себя спокойно, потому что ошибочно полагают, что так и должен вести себя образцовый гражданин.
Так, интересно, уже пора орать? Топать ногами? Паниковать? Требовать адвоката?
А мне положен адвокат, один телефонный звонок и… Мне не предъявляли обвинений. Процедура задержания была нарушена. Значит…
— Мисс Кэвена. Доброе утро.
Серая дверь рядом с зеркалом, открылась. Молодой человек. Приятный во всех отношениях. В приятном костюме. С приятной стрижкой и приятным галстуком. Такими приятными бывают только агенты ФБР, ЦРУ или других приятных правительственных служб.
Белозубая улыбка, русые волосы, серо-зеленые глаза. Длинные ресницы. Агент Милашка.
— Здрасте.
Мне сразу рассказать, как я убила Леонарда, или потянуть время, изображая поруганную невинность?
— Прошу прощения за это. Просто меры предосторожности.
Он пошарил в кармане брюк, извлек маленький ключик и отомкнул наручники. Ага-а-а-а… Хороший коп… Поня-я-я-ятненько. Сейчас мне предложат кофе.
— Кофе не хотите?
Бо-о-о-о-оже! Они что, все такие предсказуемые? Просто клише какое-то!
— Хочу…
А смысл отказываться? Я бы еще и пончик попросила. Со сливочным сыром.
Агент Милашка кивнул зеркалу. Дверь тут же открылась (ну, тут все понятно, отрепетировано годами), и тут же появилась девушка-агент в сером костюме с пластиковым стаканчиком кофе и желтой папкой. Папку она положила перед Агентом Милашкой, кофе поставила передо мной.
Черный, две ложки сахара. Нда… Недоработка. Для полноты впечатления нужно было спросить, какой я пью — со сливками или без.
— Прошу прощения, сливки закончились.
О! Еще один телепат!
— В ФБР закончились сливки? Наверное, работа сутками напролет?
И тут у Агента Милашки как-то странно дернулась бровь. А лицо озарила солнечная улыбка.
С двумя парами клыков.
— А с чего вы взяли, что мы в ФБР?
>*долли зум*
> *звук царапины*
> *стоп-кадр*
> начинает играть «Baba O’Riley» The Who
> «Да, это я. Вы, наверное, задаетесь вопросом, как я оказалась в этой ситуации!»
> пленка быстро перематывается через весь фильм, как на старой VHS кассете
> музыка нарастает
> титры
Конец 1 сезона
[1] «Дьявол внутри»
Сцена после титров
Я родилась через три года после смерти Мистера Моджо, и за три года до возвращения Элвиса на родную планету. В год моего рождения хоронили Глэм Рок, и мрачно праздновали рождение пост-панка. Пост-панк родился сразу Undead.
В детстве я мечтала стать второй женщиной космонавтом, балериной, чемпионкой мира по фигурному катанию, на худой конец женой вокалиста Skid Row или сбежать с бродячим цирком. Но что-то пошло не так. В космосе меня опередили, балет пал жертвой учебы, фигурное катание уже меня уложило на больничную койку на год, замуж за Себастиана Баха меня не пустила мама.