Кроме того, люди все еще беспокоились о том, чтобы отправить своих детей на занятия гимнастикой в большое здание, которое, по крайней мере, в теории, могло стать мишенью для «Порожденных кровью», хотя они все сейчас в Канаде. «Все, что нужно, это один порожденный кровью дракон, чтобы пролететь мимо наших драконов «АСШП», которые охраняют воздушное пространство Мичигана», — сказала мне одна мама. ««порожденные» кровью быстрее, чем истребители, вы же знаете».
Это было обычно сказано, хотя это также не было принято, как истина. Хотя ««порожденные» кровью» драконы были чрезвычайно быстры; это было правдой. Они также были чрезвычайно ловкими и изворотливыми в воздухе. В начале войны правительство быстро отказалось от всякой надежды убить их с помощью артиллерии, выпущенной из истребителей, и только драконы «АСШП», могли справиться с ними. В дополнение к тому, что они были намного эффективнее, чем воздушные силы при убийстве «Порожденных кровью», драконы «АСШП» также были лучше там, где на небе они убивали «порожденных», пытаясь позволить им «упасть» на незаселенные районы, если это вообще возможно.
Это было в начале октября, в год после войны, когда мы с Эми поняли, что просто не можем заниматься в спортзале. Наша мечта стала финансовым кошмаром. Мы все еще должны сто штук по первоначальному банковскому кредиту. Мы задолжали восемьдесят четыре тысячи по второму. Обе наши кредитки были опустошены. Мой личный долг превысил тридцать шесть тысяч. Не говоря уже о том, что я должна еще двадцать тысяч за обучение. Спортзал все еще не приносил прибыли. На самом деле, через несколько месяцев, мы с Эми не смогли больше платить нашим трем сотрудникам и оплачивать электричество в здании.
Итак, после слезной последней тренировки и вечеринки с пиццей с оставшимися пятнадцатью девочками и тремя мальчиками в нашей соревновательной команде по гимнастике мы закрыли наши двери навсегда. Теперь детям придется проехать около семидесяти миль в одну сторону, если они захотят продолжить занятия гимнастикой в другом тренажерном зале. Пара родителей уже пытались организовать систему автобазы.
На следующий день владелец гимнастического центра из Чикаго купил все наше оборудование и коврики, что дало нам с Эми немного денег, чтобы выжить, пока мы не выяснили, что будет дальше для каждого из нас. У Эми были мысли о том, чтобы попытаться найти работу в качестве тренера в другом тренажерном зале, даже если это потребовало переезда из Моксона. Мы обе были не против того, чтобы попытаться найти достойную оплачиваемую работу без гимнастики, танца или фитнеса в Моксоне, хотя тренировки были всем, что мы когда-либо делали.
Единственная проблема заключалась в том, что в городе стало невероятно мало рабочих мест. Наш бизнес был не единственным, который был вынужден закрыть свои двери из-за оттока населения и затяжных последствий войны.
Что бы ни случилось, мы с Эми были уверены, что не хотим объявлять о банкротстве. Во-первых, мы обе чувствовали моральную обязанность, по крайней мере, пытаться погасить долг, который у нас возник как у единоличных владельцев бизнеса. И, кроме всего прочего, нас обеих беспокоило, как банкротство может повлиять на нас, если мы когда-нибудь попытаемся запустить другой спортзал, когда экономика будет более стабильной. У нас не было иллюзий, что нам когда-либо будет одобрен любой вид бизнес-кредита, если мы обе объявим о банкротстве или, по крайней мере, в течение как минимум десятилетия.
Прошло всего два дня после нашей безработицы, когда мы с Эми услышали в новостях о «Национальной программе спаривания перевертышей», или «НПСП». Честно говоря, это звучало безумно. Мы на самом деле смеялись над этим сначала, обе согласились с тем, что вся идея звучала как предпосылка какого-то дурацкого любовного романа.
— Я имею в виду… просто подумай об этом, — сказала Эми. — Можешь ли ты представить себе брак с перевертышем, вероятно, невидимым только для того, чтобы иметь детей? Можешь представить, каково это — позволить правительству сватовство?
Я не могу.
Тем не менее, на следующий день, за обедом в фаст-фуде, Эми спросила меня, помню ли я, сколько денег ведущий новостей сказал, что женщины могут заработать на вступление в «НПСП». Я сказал, что точно не помню, и спросила, почему.
Держа картошку фри в руках, она пожала плечами.
— Я не знаю. Просто я немного думала прошлой ночью о нашей несуществующей личной жизни…, и я также думала о нашем долге. И мы обе всегда хотели иметь детей, верно? И, кроме того… ну, есть то новое сообщество «АСШП» в Гринвуде, верно? Я просто предполагаю, что именно там мы можем быть «размещены» или «назначены» или что-то еще просто потому, что это самое близкое сообщество перевертышей к Моксону. Я также предполагаю, что, возможно, им нужен гимнастический, танцевальный фитнес-центр в Гринвуде… возможно ведь, верно?