— Но… о чем ты, черт возьми, думаешь, Полли? У тебя нет навыков метания ножей или чего-то подобного, и ты не перевертыш…
— У меня есть пистолет. У меня есть пистолет, и я знаю, как им пользоваться.
Всхлипывая, Полли провела рукой по глазам. Я могла сказать по ее голосу, который был хриплым и скрипучим, что она, вероятно, довольно долго плакала, когда покинула вечеринку, возможно, час назад, сказав, что устала, и ее нервы больше не могли выдержать ожидания. Теперь меня поразило больше, возможно, ее слова о тайном плане покинуть город, и меньше о нападении порожденных медведей.
Она снова похлопала себя по левому бедру.
— Тут у меня девятимиллиметровый.
После кажущегося полного и абсолютно мгновенного замораживания каждой мышцы в ее теле, она похлопала оба бедра, а затем похлопала по всей талии.
— О, черт возьми. О, черт.
— О, боже мой. Не говори мне. Ты имеешь в виду…
— Наверное, выпал, когда я бежала или что-то вроде того. Я прошу прощения, Сэм, я просто…
— Брось, ты в серьезной опасности, и мы должны доставить тебя в безопасное место прямо сейчас.
С ревом позади нас, становящимся все громче, я схватила Полли за руку и попыталась утащить ее, но она сопротивлялась, не сдвинувшись с места ни на дюйм.
— Сэм, подожди. Эта черная дыра выглядит как медведь… возле фонарей. У него светящиеся красные глаза.
Я протянула руку в кожаной сумке и начала вытаскивать нож еще до того, как она закончила говорить.
Наполовину волоча за собой рыдающую Полли, я шагнула к фонарям и швырнула тесак в порожденного медведя где-то на полпути. Я попала в цель, прямо в один из его светящихся красных глаз, и он немедленно упала и не двигался.
Как только я убедилась, что он останется лежать, я повернулась к Полли.
— Мы должны поторопиться. Если этот порожденный медведь смог прокрасться сюда раньше остальных, то, бьюсь об заклад, скоро прибудут еще.
— Но давай останемся на месте! Давай просто позвоним Алексу и Риду, а потом…
— Ты ведь не продумала все до конца, правда, Пол?
— Нет… очевидно, что нет! Я не думала, что все ворчание и рычание будут такими громкими, или…
— Ну, теперь уже слишком поздно! Только поторопись, потому что мы должны выбраться отсюда!
С громким ворчанием и рычанием позади нас, становясь еще громче и еще ближе, я продолжала наполовину тащить все еще рыдающую Полли к фонарям, желая, чтобы не слишком взволновалась тем, что происходит, зная, что это, несомненно, вызовет приступ тошноты и головокружения в течение нескольких секунд.
Только когда мы с Полли были где-то в десяти футах от фонарей, я вздохнула с облегчением, даже не зная, что задерживала дыхание.
Рядом со мной завизжала Полли, указывая на что-то.
— О, боже мой! Порожденный! В этой палатке!
Я сразу же посмотрела и увидела только контур большой коробки, покрытой черным войлоком, который в тот день использовался для кукольного шоу детей.
— О, боже, Полли. Возьми себя в руки. Это просто коробка из детского кукольного театра.
Она зарыдала еще сильнее, хватаясь за моё плечо так сильно, что было почти больно. И вот тогда я почувствовала отчетливый, слегка тошнотворный, всепоглощающий запах, поднимающийся над даже отчетливым ароматом ванильных духов Полли, которые она имела тенденцию использовать. Это был запах алкоголя. Водка, если я не ошибаюсь.
— О, боже мой, Полли. Ты пьяна?
Она покачала головой, свечение свечей блестело на ее лице, которое было мокрым и блестящим от слез.
— Нет, я не совсем пьяна. У меня было только три рюмки. Четыре или пять, может быть. Я пила их так быстро, что сбилась со счета.
— О, боже мой. Возможно, это не блестящий ход, но он уже сделан. Мы должны поторопиться, а ты постарайся лучше ходить.
Уже начав шагать между большой палаткой и палаткой поменьше, я оглянулась через плечо и увидела массу темных фигур на поле.
— Мы должны бежать, на самом деле, Пол. Похоже, бой быстро идет в эту сторону.
Мне пришло в голову оставить ее в одной из палаток, может быть, спрятанной под столом, но знала, что на самом деле было не безопасно, потому что порожденные в состоянии почувствовать запах — ее человеческий аромат. Кроме того, в состоянии алкогольного опьянения, я знала, что существует большая вероятность того, что Полли может выйти, куда бы ее ни посадила. Я также думала о том, чтобы держать ее рядом со мной, пока сражаюсь на поле, но быстро отклонила эту мысль как слишком опасную. Я знала, что это займет долю секунды или две, чтобы она отделилась от меня, и тогда мне, вероятно, будет почти невозможно снова найти ее на поле. Не говоря уже о том, что попытка пристально следить за ней, а также пытаться различать порожденных медведей и медведей Рида, может быть слишком сложна для меня, чтобы сосредоточиться, а также пытаться сосредоточиться на поддержании ментального мышления, которое мне нужно было иметь, чтобы не позволить моим навыкам метания ножа дрогнуть.