Шкаф придвинут к двери в спальню. Плотно.
Скидываешь тяжелый от влаги плащ. Идешь в кухню, садишься на табуретку. Закуриваешь. Думаешь.
Мерещится (мерещится?) крадущаяся поступь четырех когтистых лапок. Расхаживает кругами по спальне.
Не убегать же из собственного дома…
Домашний телефон ты разбил утром. Берешь сотовый, набираешь 01.
— МЧС.
— Добрый вечер.
— Добрый.
— У меня в квартире… — запинаешься, едва подбираешь слова.
— В чем дело?
— У меня… я владелец трех собак…
— Рад за вас. И что?
— Они бойцовой породы. Вернулся сейчас с работы, а с ними случилось… что-то…
— Что именно? Говорите быстрее, — грубит мужчина.
— Они меня чуть не разорвали. У них пена изо рта. Еле успел закрыть в спальне. Слышите, как с ума сходят за дверью?
— Нет, не слышу.
— В общем, я не знаю, что делать. Сам не справлюсь.
— Адрес?
Называешь.
Заходят в квартиру. Трое. На лицах скука. Окидывают взглядами убогую обстановку. Обшарпанную мебель, обои с потеками, вытертые половики, дощатый пол с краской в трещинах. Задают вопросы.
Указываешь на задвинутую шкафом дверь.
— Оставил бы их там на недельку, — говорит один. — Они б сами сдохли, потом бы вынес. Делов-то. И нас не надо было б дергать.
— Хрен бы когда они этот шкаф сдвинули, — соглашается другой.
Отодвигают шкаф — раз-два, и готово.
Сердце колотится. Стук, кажется, разносится на два ближайших квартала.
С ветеринарными ружьями наизготовку приоткрывают дверь. Заглядывают. Переглядываются, хмыкают.
Приоткрывают шире.
Заходят.
Останавливаются посреди спальни. Недоумение.
Сердце молотит. Воздуха не хватает.
Медленно, со скоростью движения литосферных плит, поворачивают к тебе головы.
— Это что, шутка? — спрашивает один.
Твои брови приподнимаются — ты тоже удивлен.
— Нету тут никаких зверей, — говорит другой.
— Как это нету? — с трудом выдавливаешь ты.
— Да вот так! — негодует третий. Сплевывает на пол. Не стесняется.
На окаменелых ногах заходишь в комнату. Осматриваешься. Заглядываешь под кровать. Распахиваешь шкаф. Потрошишь прикроватную тумбочку. Сбрасываешь с кровати матрас.
Чудовище тебя перехитрило. И ты не представляешь, как ему удалось провернуть такой финт.
Стоишь посреди комнаты. Лицо — как посмертная маска.
— Ну, и что ты нам скажешь? Шутник хуев, бля.
— Ребята… — поворачиваешься к ним, беспомощно разводишь руками. — Тут ведь был этот чертов крокодил! Был!
— Прости, КТО тут был? — Лица расплываются в ухмылках.
— Кроко… дил, — растерянно мямлишь. — Зеленый такой. Коричневый…
Только теперь вспоминаешь, что изначально речь шла о бешеных собаках.
— А на гармошке твой крокодил не играл? Мужики, вызовите кто-нибудь дурку этому козлу. Тьфу!
Эмчеэсники разворачиваются и уходят, матерясь.
Некоторое время стоишь молча, смотришь вслед. Ничего не чувствуешь, ни о чем не думаешь, не шевелишься. Время предательски застыло. Подрагивает, как жирный холодец.
Без сил опускаешься в кресло. Глядишь отупело в одну точку.
Казалось бы, самое время испытать облегчение, вернуться к бытовухе. Но отчаянию нет конца-края. В воздухе спальни еще витает болотный запах. Крокодил где-то тут, рядом.
Печенкой чувствуешь опасность. Но не можешь пошевелиться. Пока глаз не улавливает движение на балконе.
Что-то зацепилось за балконное ограждение. Поскрипывает.
Поднимаешься на ноги, идешь туда. Хорошо бы бежать отсюда подальше, но ты вместо этого открываешь балконную дверь.
За ограждение зацепился стальной крюк.
Перегибаешься, смотришь. Вниз тянется толстая веревка. Чудовище перебирает короткими зелеными лапками. Облизывается. Зубы глухо клацают. Желтый глаз хитро подмигивает.
2012
Конец