Как раз в это время Куропаткин предпринял неуверенную и половинчатую попытку разблокирования Ляодунского полуострова с суши, отправив тридцатитысячный отряд Штакельберга атаковать стоящих против нас японцев с тыла. Сам Куропаткин, насколько я был в курсе, подобных действий не планировал и пошел на это только под давлением военного министра Сахарова (то, что Куропаткину может приказывать еще и этот тип с диссидентской фамилией, неприятно поразило не только меня, но и Гошу).
Правда, поход Штакельберга завершился сравнительно неплохо - наткнувшись на первые признаки обороны японцев и сочтя местность перед ним непригодной для наступления, генерал с чувством выполненного долга вернулся в Ляолян.
А у нас счет времени до окончательного разблокирования фарватера с внутреннего рейда Порт-Артура пошел на дни. Пока же водолазы резали на части и растаскивали покоящийся в проходе японский транспорт, "Цесаревич" был кое-как отремонтирован, а "Ретвизан" приведен в такое состояние, что его можно было рискнуть дотащить до дока в Дальнем. Сразу по выходу артурской эскадры на волю планировалась проводка отряда Вирениуса в Артур. Конечно, корабли этого отряда по своим свойствам больше подходили для Владивостока, но с ними шел транспорт "Смоленск" и вез снаряды - в основном для главного калибра и более чем наполовину нормальные, то есть без экономии веса, а такой подарок был нужен именно здесь.
И, наконец, двадцатого апреля настал знаменательный день.
Я отправился к Каледину, и со мной увязался Гоша. Нет, на сухопутном фронте ничего особенного не предвиделось, мы смотрели в небо. Но приближение "Кошек" мы не увидели, а услышали...
Самолетов еще не было видно, но в воздухе появился еле слышный гул, с каждой минутой все более явственный. Он ничем не напоминал несолидный треск или, на форсаже, истошный визг двухтактников...
Наконец показались и сами самолеты - они шли двумя тройками на высоте порядка четырех километров. Вот под ними уже позиции японцев...
Ведущая "Кошка" вдруг свалилась на крыло и вошла в пике, от нее отделились две бомбы. Вслед за флагманом отбомбились и остальные - хорошо хоть, что из пике они выходили высоко, километрах на полутора, а то как бы не сбили кого ненароком!
Пролетев над нами, "Кошки" начали снижаться. Гоша запрыгнул в свое авто и умчался встречать любимую, а я остался, никуда Маша не денется, а тут должно пролететь еще пять "Бобиков".
"Кошки" могли без проблем лететь сюда аж от Мукдена с полной бомбовой нагрузкой, а для "Бобиков" расстояние было великовато даже с подвесными баками, так что они взлетали с аэродрома подскока под Инкоу. Ну, вот наконец и они... один, два... все пять. С души отлегло, я тоже сел в свою "Оку" и велел потихоньку везти меня на аэродром. Теперь операции уже можно было планировать не только внутри семидесятикилометрового круга! С полутонной бомб (правда, таких у нас не было, пока наш ряд ограничивался соткой, двухсоткой и четырехсоткой) сухопутная "Кошка Муська" могла пролететь восемьсот километров. А из Георгиевска пришла весть, что и две морские "Кошки Мурки" скоро будут отправлены по назначению, то есть к нам, а эти самолеты были специально приспособлены для базирования на "Мономахе".
На аэродроме царила суета - прибывшие самолеты растаскивали по капонирам, кто-то взлетал на патрулирование, кто-то садился после него... Из ангара потихоньку выплывал дирижабль - он должен был сделать несколько рейсов в Мукден, за запчастями для новых самолетов. Лететь он должен был на шести километрах, так что противника опасаться не стоило.
Прямо с аэродрома наша троица на двух машинах отправилась в Артур, во дворец наместника, где предполагался праздничный обед по случаю прибытия полковника (или полковницы?) княгини Ла-Маншской. Надо сказать, что мундир этой княгине весьма шел...
- Как-то у вас тут все не очень воинственно, - поделилась своими впечатлениями Маша ближе к концу обеда. - Я-то думала, что лечу в осажденный город наподобие Сталинграда, а тут... народ по кабакам гуляет, дама вон с собачкой по дороге встретилась... Да и на перешейке сплошная тишь и благодать.
- Вот-вот, - вскинулся я, - именно что была благодать, пока некоторые не поналетели и бомбами швыряться не начали! Ну и чего бы тебе запчастей не взять, если уж так не хотелось лететь порожняком?
- Много не возьмешь, все равно дирижабль гонять пришлось бы, - пояснила полковница, - а тут появилась возможность устроить тренировку экипажей в боевых условиях.