- Я беспокоилась за Ники, - пояснила она, - но раз мы вернемся в тот же момент, можно не спешить...
- А чего за него беспокоиться? - поинтересовался я.
- Но ведь и его тоже... - растерянно пояснила императрица
- Что? - не понял Гоша.
А я уже начинал подозревать, что понимаю...
- Так тебя траванули не в тихой домашней обстановке, а на каком-то сборище? - уточнил я.
Мари возмущенно глянула на меня (Джордж, мы же не одни! - читалось в ее глазах), но ответила:
- Я пригласила на завтрак графа Ламсдорфа, чтобы обсудить с ним письмо моей сестре. Но тут без приглашения приехал Ники, еще до графа... Завтракали мы втроем. Вдруг Ламсдорфу стало нехорошо, он извинился, секретарь помог ему выйти. А потом плохо стало мне...
- Разберемся, - пообещал я, - кому там стало хорошо, а кому не очень... Но это значит, что если инициатором покушения был не Николай (Мари снова одарила меня взглядом), то по возвращении мы застанем его в очень расстроенном здоровье. То есть еще и на него портал придется тратить, когда вообще неизвестно, сколько их осталось!
- А что, ты предлагаешь не делать ничего? - нахмурился Гоша.
- Наоборот, много чего, и исключительно в комплексе. С собой мы возьмем антидот, первый укол я ему и сам сделаю. Потом перетащим сюда на растерзание медицине. Как очухается - сразу бумагу ему под нос, пусть отречение подписывает по состоянию здоровья. Подпишет - вернем семье здоровым, разве только с соблюдением некоторых мер предосторожности. Прошу присутствующих утвердить этот план.
- А что за меры? - поинтересовался цесаревич.
- Например, торпедировать его лошадиной дозой. Вернется и огласит отречение - предупредим, что полгода ему вообще нельзя ни капли, да и потом придется употреблять с осторожностью. Не огласит - предупреждать не будем... Я серьезно, так что ставим вопрос на голосование.
В комнате повисло тяжелое молчание. Наконец его нарушила Мари:
- Кажется, на военных советах первым говорит младший по званию? Тогда я - "за".
- Следующий я, мое мнение и так известно. "За".
- "За", - кивнул Гоша.
- Ну, тогда начинаем потихоньку, без спешки, собираться. Мне тут надо отъехать на полдня по поводу всякой медицинской химии...
Наше появление в спальне Аничкова дворца добило пытающегося подняться с четверенек тамошнего врача. Вот только что эти двое шагнули к невесть как образовавшейся дырке в стене, утаскивая с собой находящуюся при смерти императрицу - и вдруг дырка исчезла, а стоят уже трое! Причем императрица мало того что имеет нормальный цвет лица, стоит на своих ногах совершено не собирается помирать, так еще и одета непонятно во что.
Я подошел и рывком поднял его на ноги. Он с ужасом глядел на меня и даже, кажется, пытался креститься дрожащей рукой...
- Значит, так. Вы уже поняли, что видели то, чего вам лицезреть было совершенно не положено? Слышали, что про вас предлагал его высочество? В общем, хотите дожить до вечера - сидите тихо и из дворца ни ногой. А теперь отвечайте - где Николай?
- У... уехал... ему тоже стало плохо, он позвонил Гиршу...
- Куда уехал?
- В Зимний...
Я снял трубку телефона.
- Зоя? Это Найденов. Обеих фрейлин в полном снаряжении в спальню к Марии Федоровне, а меня соедини с гаражом. Гараж? Бронемашину на выезд, в сопровождении дежурной смены, вооружиться автоматами, действуйте.
Мари осталась изображать из себя с трудом выздоравливающую страдалицу, а мы в сопровождении "Нары" с десятком бойцов помчались к Зимнему. Что там говорил доктор Дима про Мари? Еще десять минут, и спасать было бы некого... Выходит, у Ники одна надежда, что ему досталась доза поменьше.
Нас еще и не сразу пустили, охрана Зимнего пыталась выступать, Гоша, плюнув на конспирацию, позвонил прямо из автомобиля... Наконец мы оказались в небольшой комнате на втором этаже южного крыла. И прямо от дверей я понял - спешить некуда, аптечку я тащил зря, около живого так не стоят...
Впрочем, медицинский чемоданчик мог бы пригодиться, будь у меня хоть малейшее желание его использовать - наше появление повергло собравшихся в шок. Кто-то пузатый шумно грохнулся в обморок, остальные стояли, разинув рот...
Эх, сказать бы теперь что-нибудь значительное, подумал я. Типа "Какой светильник разума угас!". Хотя, пожалуй, это будет перебор... Да о чем это я, у меня же всего десяток автоматчиков на весь дворец! А тут сейчас могут начаться очень интересные события, как народ очухается.
От группы возле новопреставленного отделилась могучая фигура и молча встала рядом с Гошей. О, и генерал-адмирал тут, уже лучше...
Я тоже подошел к цесаревичу и негромко сказал: