- Ваше Величество, разрешите в силу чрезвычайной ситуации принять дополнительные меры по охране дворца.
- Действуйте, генерал, - кивнул мне Гоша.
Я повернулся к старшему охранной десятки и приказал:
- Бегом в машину, оттуда радируйте в Гатчину, пусть срочно присылают сюда воздушно-десантную роту с полным боекомплектом. Далее, для охраны аэродрома оставить минимум, остальные боеспособные подразделения БАО сюда. Потом циркулярно передадите сигнал "Шторм". Выполняйте!
Через час дворец начал заполняться десантниками (вовремя я сподобился создать эту роту!) в полном снаряжении, включая лопатки. Потом с моря донеслись залпы - это находящиеся в Кронштадте корабли, приспустив флаги, салютовали безвременно усопшему императору... А к Гоше уже образовалась очередь из наиболее шустрых, которым вдруг засвербело срочно принести ему присягу. В Питер по сигналу "Шторм" летели Татьяна, Беня и Константин Аркадьевич, но пока они долетят... Да и если вспомнить, как Костя боится полетов, аж до икоты - вряд ли он прямо в воздухе напишет Гоше подходящую к ситуации речь. А надо срочно, так что придется самому напрячь извилины. Так, начинаем с обращения. Граждане? Не поймут юмора... Братья и сестры? Вроде рановато... Россияне? Пожалуй, сойдет, ведь надо подчеркнуть, что обращение идет ко всем. Ну, вступление понятное - рука наймита вражеских сил вырвала из наших рядов... блин, да кого же... нет, не вырвала, а это самое, осиротила нацию. Или Россию? Подлый удар пришелся по лучшему, прям-таки по уму, чести и совести нашей эпохи! Но враги просчитались - есть кому поднять выпавшее из ослабевших рук знамя, есть! И над телом невинно убиенного старшего брата, великомученика земли русской, я клянусь...
Все, в уме дальше не получается, подумал я и велел срочно доставить из Аничкова дворца стенографистку.
Прочитав мое творение, Гоша сделал несколько полезных добавок. В частности, я забыл упомянуть про Мари, а следовало! Так что в речи появилось и упоминание о лежащей при смерти императрице. Надо будет, значит, печатать бюллетени о ее здоровье и вывешивать в общественных местах. Кстати, потом Гоша вставил кусок и про меня. Мол, в этот тяжелый момент рядом с ним находится его верный соратник, всем известный генерал Найденов, светлейший князь Порт-Артурский, который железной рукой обуздает воспрянувшую вражью силу! Про ежовые рукавицы, малость подумав, решили не писать.
В два часа дня император Георгий Первый произнес речь с балкона Зимнего дворца. Говорил он хорошо, громко и с чувством, да и его вид - в авиационном полевом мундире, с кобурой на пузе - тоже внушал уважение. Над Россией явно вставала заря чего-то нового... Знать бы еще, чего. Впрочем, через три часа "Вип-Пересвет" сядет прямо на Дворцовой площади, и будем общими усилиями разбираться в ситуации...
В подконтрольные нам газеты Гошина речь была отправлена заранее, и там уже начинали набираться экстренные выпуски.
Ближе к вечеру мы с Гошей наконец-то смогли в более или менее спокойной обстановке обсудить ситуацию. Уже были опрошены все присутствовавшие при последнем получасе жизни бывшего императора...
- Он, похоже, чувствовал, что ты где-то рядом, - поделился я сведениями со свежеобразовавшимся величеством. - В бреду звал тебя, а незадолго до кончины пришел в сознание. При свидетелях сказал, что вручает судьбу России тебе, и что отменяет пункт о равнородности в законе о престолонаследии... Потом просил тебя позаботиться о его сыне - Аликс уже в положении. Так что по порталам зря не шастаем, чтобы была возможность его нашим врачам показать, к этой просьбе я намерен отнестись со всей серьезностью. Вот ведь как вышло... Жил он тут ничуть не лучше, чем у нас, зато хоть помер как человек, на посту, так сказать. И детей за собой не потянул...
- Надо озадачить Константина кампанией по увековечиванию памяти, - предложил Гоша. - Кого-нибудь поталантливее посадить написать книгу... Про то, что на рубеже веков в России правил умный, мягкий, душевный и добрый человек. И как враги за это его сживали со света и сжили, наконец. И как намек - что теперь на троне сидит тоже... умный. И в какой-то мере душевный, но помнящий о трагической судьбе своего брата... и деда, между прочим, тоже. Эх, брат.. Как же это угораздило его в Зимний кинуться! Сидел бы в Аничковом, спасли бы, тем более что он заранее отрекаться начал. Вот ведь не повезло бедному Ники.
- Это как инстинкт, - объяснил я, - раненый зверь стремится в свою берлогу, ну и у людей что-то такое есть.
- Думаешь, это англы пытались ликвидировать маман? - вернулся к прозе жизни Гоша.
- Ну не японцы же! Они еще недоозверели до таких методов, а сыны туманного Альбиона, наоборот, других и не знают аж со времен Ивана Грозного, тогда как раз похожая история произошла. Так что ламсдорфовского секретаря уже ищут, только, боюсь, как бы секретарский трупик не нашли. Кстати, а ты ищи себе нового министра иностранных дел, Ламсдорф-то ведь тоже того.