Известие о восстании побудило Алексея Петровича Ермолова хлопотать об отправлении его в Польшу. Разрешение получил. На место назначения прибыл в сентябре, накануне решающих событий, и поступил под начало графа Валериана Александровича Зубова, бывшего всего на шесть лет старше своего нового подчиненного. Оба были молоды, и оба жаждали военной славы. Между ними сложились вполне приятельские отношения. Начальник «неоднократно в самых лестных выражениях отзывался о нем» командующему корпусом Вилиму Христофоровичу фон Дерфельдену, который давал капитану всевозможные поручения и «всякий раз за хорошее исполнение изъявлял ему свое удовольствие», вспоминал современник{16}.
Постепенно русские войска отошли от шока, вызванного пасхальной резней, сконцентрировали свои силы и перешли к активным действиям. Повстанцы, потерпев несколько поражений, отступали к Варшаве. Сюда же подтягивался с героями Измаила Александр Васильевич Суворов.
Впервые Ермолов отличился в бою 15 октября на берегу Буга. Командуя шестью орудиями, он уничтожил неприятельскую батарею, защищавшую мост через реку, и тем открыл авангарду Зубова путь на Варшаву{17}.
23 октября он вместе с капитаном артиллерии Иваном Матвеевичем Бегичевым «под сильнейшею неприятельскою канонадою» построил батарею против Варшавского укрепления, на что обратил внимание императрицы генерал-поручик Дерфельден, аттестуя семнадцатилетнего юношу{18}.
Тем временем к Варшаве подошли и войска А.В. Суворова. Всем предстояло овладеть ее укрепленным предместьем Прагой. Командовать штурмом должен был герой Измаила, который до сих пор находился в тени.
Накануне штурма солдатам зачитали приказ Суворова:
«… В дома не забегать; неприятеля, просящего пощады, щадить; безоружных не убивать; с бабами не воевать; малолетков не трогать. Кого из нас убьют — царство небесное, живым — слава! слава! слава!»{19}
Корпус Дерфельдена составлял правое крыло, а потому и артиллерии его, состоявшей из двадцати двух орудий, предстояло действовать против неприятельского ретраншемента с фронта и фланга.
На рассвете 24 октября войска двинулись на штурм ретраншемента. Артиллерия Дерфельдена обрушила на батарею неприятеля огонь такой силы, что защитники укрепления поспешили отвезти уцелевшие пушки в город. Заслугу этого успеха командующий корпусом приписал Ермолову, хотя в его распоряжении было всего шесть орудий из двадцати двух.
Развивая успех, Суворов приказал ввезти в Прагу двадцать полевых орудий, чтобы заставить замолчать артиллерию повстанцев в самой Варшаве. Ермолов едва ли ни первый прискакал со своими пушками и сразу же подбил одну неприятельскую. Остальные укрылись за домами города.
Через два дня после штурма Праги капитулировала Варшава. Суворов поинтересовался, кто заставил неприятеля увезти орудия и начал бомбардировать город? Дерфельден указал на семнадцатилетнего Ермолова и еще на двух артиллерийских капитанов, которых и представил к ордену Святого Георгия 4-го класса.
Екатерина II — А.Л. Ермолову,
1 января 1793 года:
«…Усердная ваша служба и отличное мужество, оказанные вами 24 октября при взятии приступом сильно укрепленного варшавского предместья, именуемого Прагой, где вы, действуя вверенными вам орудиями с особливою исправностью, нанесли неприятелю жестокое поражение и тем способствовали одержанной победе, делают вас достойным военного нашего ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Мы вас кавалером ордена сего четвертого класса Всемилостивейше пожаловали и, знаки оного, при этом доставляя, повелеваем вам возложить на себя и носить по указанию. Уверены мы, впрочем, что вы, получа сие со стороны нашей одобрение, потщитесь продолжением службы вашей и в будущем удостоиться монаршего нашего благоволения…»{20}
Польшу еще раз поделили на части между Россией, Пруссией и Австрией. Костюшко под усиленным конвоем доставили в Петербург и заключили в Петропавловскую крепость. После смерти Екатерины Великой Павел I предоставил ему свободу и наградил землей и крестьянами, от которых генерал отказался.
9 января 1795 года Алексей Петрович Ермолов вернулся в Петербург, где получил назначение во 2-й артиллерийский батальон. Однако скоро по протекции влиятельного родственника Александра Николаевича Самойлова был командирован в чужие края. В его дорожном сундуке лежало рекомендательное письмо графа Александра Андреевича Безбородко, адресованное главе венского кабинета и Гофкригсрата барону Францу де Паула Тугуту и содержащее просьбу зачислить юношу в австрийскую армию, действовавшую против французов в Италии.