Догадываясь о причинах внезапно возросшего метаболизма, он скосил глаза на грудь. То, что костюм (или, как называл его Клин – армис) активно насыщался, было видно невооруженным глазом. Окрас топика приобретал более насыщенные тона, а сам он визуально увеличился в размерах. Подгузники размеров не изменили.
Уже на выходе из столовой, он получил большой термос с тем же пайком «на вынос». Как пояснили ему более старшие и более добрые товарищи, это сэкономит ему время для тренировок – ведь теперь питаться Максиму придется не только больше, но еще и чаще.
И – началось!
Дни для кадета слились в одну непрерывную полосу, в которой он ел, ползал по препятствиям, ел, бегал по всему учебно-тренировочному комплексу, ел, немного спал, и снова ел. Ему постоянно сопутствовали только три чувства: голод, холод и боль. Боль исходила от многочисленных ушибов и порезов, которые он получал неприкрытыми участками своего тела на многочисленных полосах препятствий и тренажерах. Холод – потому что на тех тренажерах было не тепло. Ну а с голодом и так все было понятно.
В этот раз инструкторы были намного более открытыми и коммуникабельными, чем в «яслях», где с ними разговаривали крайне сдержанно, либо не разговаривали вовсе. Здесь же Максиму поясняли каждый аспект:
- ...другую одежду мы тебе не выдаем потому что, во-первых, вы с костюмом должны получше привыкнуть друг к другу...
- ...сквозь терновые кусты в одних трусах мы тебя гоняем потому, что сперва костюм должен научиться лечить тебя, а уж потом...
- ...а во-вторых, с твоим холодом должен научиться бороться не только костюм, но и ты сам должен...
- ...ремонтировать себя и восстанавливать твои потерянные силы. Поэтому, ты через боль и страдания сперва приобретаешь раны и травмочки, а, после того, активно теряешь силы и дух! А костюм должен научиться все это исправлять.
- ...а потом еще и с жарой будете бороться.
- ...а ты как хотел?? Умирать – всегда больно. Но рождаться – еще больнее! Так что – не попадай сюда больше.
И действительно, после такого КМБ[1], на котором тем бойцом больше был бедный армис, чем сам кадет, вряд ли захочется умирать по своей воле. Или по глупости...
- Поел? На исходную, кадет!
***
Манипул вступил на, гулко отдающую в ноги вибрацией, шестую палубу «Перестава»: явно тестировали какой-то агрегат корабля, так как завывания последнего разносились намного дальше шестой палубы. Ловчий был семипалубным судном, поэтому фактически Максим находился в самом его низу, а выло откуда-то сверху.
Положив руку на стойку навигатора, торчавшую рядом со шлюзовым затвором, Манипул вслух произнес:
- БЧ-16, дивизион-8.
На внутреннем экране шлема армиса высветился скудный маршрут, по которому новоиспеченный младший лейтенант третьей ступени Манипул и проследовал к своему постоянному месту службы. Загруженная через перчатку армиса карта показывала лишь коридоры и переходы, которые ему следовало пересечь, но не помещения, о которых ему не следовало знать.
Достигнув пункта назначения «зеленой линии», Макс вошел в небольшое помещение, в котором находились три человека и один фейн. Точнее, фея – именно так земляне называли представительниц противоположного пола этой расы. Инопланетянка явно не была членом команды, так как ее армис не имел знаков принадлежности к кораблю, как у других биосов.
- Товарищ капитан, разрешите доложить?
- Ух ты – зеленый! – воскликнул Никита, находящийся здесь же. И тут же замолчал, с нескрываемым удивлением глядя на Макса.
Кит с неодобрением посмотрел на вошедшего:
- «Товарищ капитан» - это устаревшая форма обращения одного военнослужащего к другому. Потрудитесь исправиться, младший лейтенант, сэ-эр!
- Виноват! Сэр коммандер-3, разрешите доложить?
- Разрешаю.
- Младший лейтенант третьего ранга Манипул для прохождения дальнейшей службы прибыл! Обучение пройдено успешно, соответствующие бумаги имеются, замечаний при обучении не получено!