А я смог прыгнуть выше головы. Разделив себя на практически равноправных мне замов на самом старте своей карьеры, я сумел обойти негласный запрет на уровень интеллекта. Уже в Клетке я, благодаря Петоводу, умудрился придумать, спроектировать и воплотить в металле несколько усовершенствованных проектов, которые должны были стать доступными мне лишь после десятой версии развития.
А некоторые из них – вообще никогда, если брать в пример гибридную технологию интеграции биомозгов в процессоры роботов, протокол БИП-связи, и систему саморемонта «Псарь», который – что уж там говорить? – и помог выиграть все последние битвы с людьми.
Все они были мной. А я был всеми. Каждый являлся для меня бесконечно изученным устройством, которое сейчас находилось в режиме сна и терпеливо дожидалось своего часа. Все мои роботы были частью меня, и я был ими всецело.
Кроме Ботомеда...
С момента своего возвращения из Срединных болот, и до этой самой секунды он стоял у дальней от меня стены зала и не выказывал никаких признаков интеграции. У него не было своей ниши, в которой он мог бы «поспать». У него не было своего сектора ответственности на всём моём огромном корабле. У него не было никаких задач, которые он мог бы решать хотя бы в фоновом режиме.
А что такое машина без задач? Правильно, машина без задач – это и есть тот самый тостер, которым нас пренебрежительно называют кишкотрясы ходячие, очевидно считая, что это нас как-то задевает. Ни фига подобного, гниющие мрази. Мы – холодные машины, и нас ваша тупая болтовня задеть нисколько не может, поскольку мы – боги для таких ничтожеств, как вы. У меня даже не бомбит от вас! НЕ БОМБИТ!!!
...мрази, блин...
Любая машина без обозначенных для нее задач, стремится лишь к одному просветленному состоянию: к режиму «Standby»[1].
Так и Ботомед, едва активировавшись на борту «Граномунда», быстро произвёл оценку текущей ситуации, быстро же осознал свои положение и приоритеты в этой ситуации, и также быстро перешёл в фон. Я видел, что он внимательно следил за всеми изменениями в операционном зале, однако, не имея канала связи ни с одним из нас (даже не запрашивал, почему-то) данных получал он очень мало. Оттого и делать ему было совершенно нечего.
Но вот завершился переход, заворочался в своей ямке Мегавольт, а Комендант напрямую затребовал передачу полного контроля над кораблём лично ему. Я передал. Параллельно я запросил модуль «Петовод» на связь, и приказал установить ему точно такую же связь со всеми узлами и устройствами схемы «Тактик-1». Да, именно так: несмотря на то, что вездесущей Системой мне было присвоен ранг «Стратег-3», я оставил своё прежнее имя.
И теперь, от имени этого имени, я затребовал канал связи с дополнительным устройством «Ботомед»:
- Ботомед.
Случилась неожиданная заминка, которая обычно никогда не происходила, если только робот не был расплавлен в жижу.
- Ботомед! – больше приоритета в запрос.
- Канал связи с высшим приоритетом Стратег-3 установлен успешно. Высший приоритет Стратег-3 распознан как высший приоритет Тактик-1. Данные принимаются и распознаются чётко и без помех. Мех медподдержки Ботомед готов к связи с Тактик-1.
- Чё отвечал так долго?
- Инициирована программа УКС... Инициация – успешно. Часть служебных программ отключена. Задумался я... И заработался.
- Над чем это??! Где ты тут успел работу-то найти? Два дня ничего не происходило и никаких задач не ставилось. Ты, часом, не приболел?
- Никак нет. Здоров, умён и адекватен. И внимателен, прошу заметить. А вот ты, очевидно, таким положительным недостатком не страдаешь: это в твоей системе, которую ты назвал «Тактик-1-sys.yandpbl» ничего необычного не происходит. Всё течёт в штатном режиме и без сбоев, что уже хорошо. Я сунулся, было, туда же, но мне было отказано по всем портам, так как «мощности для выполнения текущих задач достаточно. Дополнительных мощностей не требуется». Короче, нафиг я тут ничему не нужен стал. И ко мне мгновенно принеслась компьютерная хандра в виде отключения неиспользуемых программ и экономии ресурсов. Ну, ты и сам знаешь. Это когда задач нет, и тебе приходится стоять в полудеактивированном состоянии и тупо пялиться в стенку.