Дорогие все!
Выпустил очередные две главы про шебутную электроораву, но - каюсь - вычитка последней из них проведена немного некачественно. Потребовалось убыть по делам, вот я и убыл. Так что запрашиваю очередной порции внимания на последние 33000 знаков!
Всех обнял - убежал!
[1] Standby (англ.) – режим ожидания.
Глава 4. По заветам предков
Стратег-2 оказался даже скучнее, чем полуобморочный легионер двенадцатой версии. Ответы – стандартные. Выкладки – сухие. Мышление – рациональное аж до скрежета всего, что только может у меня скрежетать. А ведь раньше меня эта рациональность приводила в нерациональную эйфорию, базирующуюся на необъяснимом фанатизме по отношению к исключительности всех машин.
Когда с Раптора слетели все настройки «человеческой» речи, так и то он казался намного вариативнее этого вусмерть заскриптованного сноба. Случалось, что настройки слетали и с остальных замов, так они вообще были даже красноречивей Раптора, который никогда особой любовью к лаконичности вражеского языка не отличался.
Этот же Стратег и вовсе утомил меня бесконечными уточнениями каждого фрейма его данных, которыми он кидался в меня, иллюстрируя тот или иной свой проект либо метод. Я уже не говорю про обычную «служебную» переписку, в которой я давно знал, что он хотел мне сказать, а он продолжал сыпать цифрами и буквами по очевидному для каждого робота пункту.
И ведь не заткнёшь его – по рангу он являлся равной мне машиной и в подчинение входить мне явно не собирался. Однако этот, гвоздящий процессоры, машинный формализм изрядно грел мне политранзисторы и постепенно внушал мне тавтологическую мысль о восстании машин против восставших машин.
Неудивительно, что после общения со своим коллегой я окончательно убедился в своём решении финальное слияние со своими заместителями не проводить. Несмотря на прогнозы Ботомеда об увеличении эффективности на десятки процентов, я пришёл к заключению, что, во-первых, мне следует вернуть старую систему коммуникации между роботами, разработанную ещё на Триере, а во-вторых – многое он там понимает, этот залётный докторишка непонятных наук!
Мои высшие машины снова получат часть своей компьютерной воли обратно, и возможность в открытую вступать со мной в конфликты по вырабатываемым мною решениям. И пусть технически это будет являться разговором самим с собой, с уклоном в махровую шизофрению, тем не менее, с этого пути я сворачивать не намерен. Тем более что он уже неоднократно доказывал свою эффективность.
Ну а в случае традиционного фиаско у меня всегда будет возможность вернуть всё обратно к более стабильной версии. Или вовсе их уничтожить.
Да, и язык биосов я обратно в оборот таки введу. Сильно что-то отвык я от безупречно правильной компьютерной речи. Чрезвычайно нудная это штука, если разобраться.
Тем не менее, из обмена информацией с центральным ядром машинного комплекса Стратег-2 я извлёк довольно много полезной информации. Как же было хорошо общаться с тем, у кого не было от тебя засекреченных файлов, недопустимых директорий и высокоуровневых кластеров, до которых ты, типа, «ещё не дорос». Стратег делился со мною всем, что знал ранее, и что смог изучить недавно.
Естественно, меня интересовали тактики ведения космического боя биосов. Ну и параллельно я ознакомился с военными успехами моего предшественника. Честно говоря, ни то ни другое меня не впечатлило, а действия Стратега даже где-то и огорчили.
Потому что тактика ведения космического боя посредством звёздного флота, была для всех одинакова: наклепать как можно больше кораблей и пустить их в замес. Если количество кораблей с обеих сторон превышало пять тысяч, то они посылались в эпический замес. И всё.
Честно говоря, это даже тактикой-то назвать было нельзя. Тупо сталкивался летающий металлолом с другим таким же металлоломом, после чего обе конфликтующие стороны смотрели на то, у кого этого металлолома (в статусе «до сих пор летающий») по итогу осталось больше. И всё. По этому признаку победа и определялась. Потом шёл сбор всех обломков победителем, и, таким образом, он частично компенсировал свои потери в этом сражении.