Но я ошибался.
Первоначально выбрав девять наилучших претендентов на носителя базы, я отправился к первому из них – спутнику огромной газовой планеты, который просто фонил металлами и моя база имела все шансы быстрого роста на этом магните.
Но когда я, подлетев к нему, вознамерился при помощи геологоразведки выбрать наилучшее место посадки, у меня перед взором вдруг выскочило системное сообщение. Прям как там, на Триере. Система интересовалась, действительно ли я намерен отказаться от конфигурации «Граномунда», как корабля и изменить её в планетарную? Процедуру невозможно отменить.
Моя изначальная догадка подтвердилась: именно это решение и должен был принять Стратег-2 в своём флагмане. И именно его он так и не решился принять.
Казалось бы, такой простой вопрос (ведь я действительно именно этого и хотел) и ответ на него должен быть вполне очевидным. Но, наученный горьким опытом неоднозначности бытия, а также фактом существования такого робота, как Ботомед, я заподозрил неладное. Однако кнопку «Согласен» я нажал, так как мною решение было давно принято.
Вновь возникло окошко с предложением начать процедуру, и процедуру я тоже начал. От «Граномунда» отделились 42 зонда, а из ангара-13 начал предстартовую подготовку борт №А1141, который имел спецификацию «Поиск канала». Какого канала и чем его поиск был таким особенным, никаких пояснительных справок по этому поводу у меня не было. И у Ботомеда их не было, так как этот ангар являлся одной из тех зон, куда ни я, ни он доступа не имели. Да блин, мы даже не знали об этих зонах! На моём корабле!!! Как так-то?
Спустя восемь минут с этого самого борта пришло сообщение, что по предварительным итогам сканирования данный мир является благоприятным местом для внедрения. А спустя ещё шесть – что на самом деле, мир его окружает дерьмовенький, и что он сворачивает удочки. Прямо так и написал: «Окончательный анализ мира завершён. Статус мира: мусор. Работы остановлены. Возвращение на «Граномунд IV-13».
И всё. Таким же невозмутимым корытом он втянулся обратно в створки своей конуры и, нисколько не реагируя ни на какие мои команды, полностью отключился до момента нового вызова процедуры оценки миров.
Та же ситуация повторилась ещё дважды, и вот нелёгкая меня принесла к нашей очередной надежде на обретение дома в этой холодной и бездушной вселенной...
Чёртов корабль даже вид для приличия делать не стал, что работает. Едва он долетел до поверхности, как уже оттуда отрапортовал, что находится на «мусоре». Планету пригодной он не признавал, и главную причину этому мне называть отказывался. Единственная зацепка промелькнула, когда я докопался до него на втором варианте.
Тогда я, под угрозой конфликта устройств, заставил его поделиться знаниями о «мусорных мирах». Я бы не властен над ангаром и бортом, но я имел власть над остальным кораблём. Я просто пригрозил ему, что улечу сейчас на планету Хрен, и без него. Под эту дудочку я и вытянул из него дополнительные строки, которые гласили, что «звезда системы находится в области параметров соответствия. Надёжный канал установить невозможно. Вероятность обрыва – 66%. Планета непригодна для окончательной трансформации».
Хрен с ним, с каналом, но вот уже вторые сутки меня напрягало последнее слово: «окончательная трансформация». Последний раз, когда я его слышал на борту этого корабля, от меня тоже мало что зависело. Да вообще ничего, если учесть, что в тот момент у корабля только борта и существовали.
Самого его собирали вокруг меня как раз в рамках той самой «окончательной трансформации», хотя именно для нас, для роботов, более традиционным словосочетанием считается «конечная трансформация».
И вот теперь мне предлагалось запустить эту процедуру ещё раз... точнее, я её уже запустил без возможности возврата. Что бы это значило в дальнейшем, я не знаю, но вот то, что в результате этого я часть функций корабля уже потерял, меня совсем не радовало. Как не радовало меня и то, что тот же борт №А1141 уведомил меня о том, что предстоит проверить все оставшиеся 104 объекта, перечисленных в полном списке. А это – пара месяцев по времени, не меньше. Времени, потерянного впустую.