Что касается профессий — я шел в экипировке «Героя» и определенно чувствовал разницу. Больше выносливости, лучшая координация, даже настроение было стабильнее. Профессия «Белый маг» давала какую-то защиту от гнетущей атмосферы этого места, но «Герой» компенсировал это физическими бонусами.
Интересно, как работает система баланса между профессиями?
Наконец мы добрались до входа в подземелье. Это была массивная каменная арка, уходящая вниз, в недра земли. Выглядело как вход в склеп размером с метро.
— Разбиваем лагерь, — приказал Брэд. — Не хочу, чтобы во время нашего отсутствия здесь собралась толпа зомби. Трое остаются на страже, остальные спускаемся на первый уровень. Задача — разведка и поиск следов нашего «благородного» друга.
Пока команда расставляла защитные ловушки по периметру, я наблюдал за их работой. Все двигались четко, слаженно — явно не первый раз занимались подобным. Профессионалы своего дела.
— Помните, — сказал Брэд, когда подготовка была завершена, — в подземелье воскрешения не работают. Если умрете — станете частью проклятия. Поэтому главное правило: не умирать.
Все кивнули с серьезными лицами. Я переключился на «Белого мага» и последовал за командой к входу.
Когда я сделал первый шаг за порог, перед глазами всплыло системное сообщение:
Вы вошли в Подземелье Хантсвилла. Уничтожьте источник проклятия, чтобы очистить территорию, или завершите легенду, чтобы стать истинным покорителем подземелий!
— Что ж, — пробормотал я, глядя в темноту коридора, — теперь без права на ошибку.
Глава 19
Мы стояли у входа в Подземелье Хантсвилла, а вокруг была тишина, как в библиотеке во время экзаменов. Никаких монстров, никакой драмы — просто каменные стены, покрытые плесенью, и запах, который можно описать как «древняя сырость с нотками разложения».
Хорошо, что я переключился на Белого мага. Профессия давала неплохую защиту от гнетущей атмосферы этого места. Решил проверить свои способности и использовал на себе Обновление.
Синий свет окутал меня, и сразу стало легче дышать. Как будто выпил энергетика, только без побочки в виде дрожащих рук.
— Что это было? — Морган оторвалась от осмотра своего двуручного меча и уставилась на меня с интересом.
— Обновление. Базовое заклинание восстановления.
Её глаза загорелись, как у кота, увидевшего открытую банку тунца.
— А можешь использовать его на мне?
Отлично. Я теперь местный спа-салон на ножках.
— Конечно. Обновление!
Морган выдохнула с облегчением и растянулась, как после хорошего массажа.
— Мм, это действительно приятно. Тело сразу расслабилось. — Она бросила на меня многозначительный взгляд. — А в сочетании с массажем это, наверное, вообще волшебно. Не хочешь помочь мне с этим позже?
Я почувствовал, как уши начинают гореть. Остальные авантюристы переглянулись с выражениями лиц где-то между завистью и недоумением. Коннор даже лук чуть не выронил.
Ага, значит, теперь я не только целитель, но и потенциальный массажист. Карьера набирает обороты.
Пришлось применить Обновление на всех остальных, иначе они бы меня загрызли взглядами. Пока лечил команду, заметил интересную закономерность — для второго уровня мне хватило одного заклинания, сейчас я четвертый, а до пятого все никак. Похоже, система прокачки здесь работает как в старых играх — каждый новый уровень требует все больше опыта.
Мы продвигались медленно, потому что Деннис постоянно останавливался, чтобы зарисовать карту. Не знаю, что за технологию он использовал, но результат выглядел точно. В одну из таких пауз я подошел к Брэду.
— Вы упоминали про легенды, — сказал я, стараясь звучать небрежно. — Что это вообще такое?
Брэд поднял бровь, потом усмехнулся.
— А ты действительно ничего не знаешь. Ладно. — Он понизил голос. — Наш мир — это мир историй, Рик. У каждого есть своя легенда. Проблема в том, что не все истории заканчиваются хорошо.
Я кивнул, изображая понимание, хотя пока что это звучало как философская лекция от преподавателя, который слишком увлекся предметом.
— Когда легенда плохая, полная негатива и, главное, незавершенная, она начинает гнить. Превращается в проклятие, которое врастает в землю. Понял?
— Не очень, — честно признался я.
— Представь, что кто-то умирает с огромными сожалениями. Но не просто умирает — страдает, мучается, ненавидит. И эта боль настолько сильная, что не исчезает со смертью.