— Ну и к чему ты это всё рассказываешь? — спросил я, чувствуя себя совершенно растерянным. — Какое отношение эта абсурдная история имеет ко мне и моей ситуации?
— Мастер, я считаю, что когда ты спасал остальную группу и позволил им выбраться с помощью Возвращения — ты для этого отрезал часть своей души!
Глава 28
— Ты хочешь сказать, что теперь где-то существует второй я? — я почувствовал, как мурашки пробежали по спине от этой мысли.
— Нет! Нет, всё не так просто… — Кани энергично покачала головой, её светлые волосы взметнулись от резкого движения. — У той Архиепископа была чрезвычайно стойкая душа, закалённая годами духовных практик, и несравнимо больше магических сил, чем у Мастера…
Спасибо за напоминание о моей относительной слабости. Очень воодушевляет в текущей ситуации.
— …
— Я хочу сказать, что, отрезав часть души мечом этого загадочного врага, ты отрезал определённую частичку себя. Не половину, как в случае с Архиепископом, а меньший фрагмент.
— Частичку… себя, — я повторил её слова, пытаясь осмыслить услышанное.
— В целом это именно то, от чего ты хотел бы избавиться в первую очередь. Некоторые из этих аспектов могут быть твоими слабыми сторонами, которые тебе никогда не нравились. Другая часть — это то, что было наиболее тесно связано с твоей группой, хотя, как мне кажется, в нашем конкретном случае это фактически одно и то же.
— То есть ты утверждаешь, что моя группа — это то, что мне нужно меньше всего? — я почувствовал укол обиды от такой формулировки.
— Нет! Ты неправильно понимаешь! — Кани замахала руками, пытаясь объяснить свою мысль. — Я хочу сказать… зачем вообще люди создают группы для приключений? Что именно ты ищешь в тех, с кем сражаешься плечом к плечу? По сути, они являются компенсацией твоих слабостей. Маг нуждается в воине для защиты, воин — в целителе для выживания, вор — в отвлекающих манёврах. Это похоже на то, что ты подсознательно считаешь своей самой большой слабостью именно то, что полагаешься на рабынь в бою.
— Полагаю, в этом есть определённый смысл, — я неохотно признал логичность её рассуждений.
— Если моя теория верна — это в целом объясняет, почему ты… изменился так кардинально. Ты вообще ощущаешь какие-либо изменения в себе?
Я задумался над этим вопросом на мгновение, анализируя своё состояние.
— Мне кажется, что я совершенно не испытывал страха с тех пор, как попал в это подземелье. Ни капли тревоги, ни малейшего беспокойства. Также мне стало значительно сложнее принимать решения — я могу часами взвешивать варианты.
— Полагаю, ты неосознанно решил избавиться от страха и импульсивности, — согласилась Кани, кивая. — Также мне кажется, что ты лишился значительной части сострадания и сдержанности.
— Что ты имеешь в виду? — я рефлекторно схватил её за руку, сжимая сильнее, чем намеревался.
Она неожиданно рассмеялась, глядя на мою руку.
— Если подумать — это даже забавно! Теперь ты стал менее импульсивным в решениях, но при этом совершенно не сдержан в действиях. На принятие решений тебе требуется больше времени для анализа, но уж если ты на что-то решаешься — выкладываешься на полную катушку, действуешь тяжёлой рукой, не зная меры.
Я поспешно отпустил её руку, немного обеспокоенный услышанным. Однако даже мысль о том, чтобы предпринять что-то для исправления ситуации, вызывала в моём сердце лёгкий дискомфорт и нежелание действовать.
— Ещё я потерял все свои благословения и связь с рабами, — добавил я мрачно.
— Ну тут всё предельно просто и логично! — Кани щёлкнула пальцами, словно это была элементарная задачка. — Тебе нужно было разорвать связь, чтобы отправить девушек обратно через Возвращение. Так что ты отправил их вместе с той частичкой своей души, в которой всё ещё сохранялась эта связь. Возможно, именно поэтому они и не пытаются тебя спасти прямо сейчас. Они наверное… они, наверное, искренне думают, что ты мёртв!
Я резко развернулся к ней всем телом.
— Ты серьёзно так думаешь?
— Всё, что у них есть на руках — это небольшой кусочек твоей души. Если они попытаются призвать остальную часть души для воскрешения — у них попросту ничего не выйдет. И этот осколок души также неизбежно разрушится со временем. Миазмы не смогут его поглотить благодаря защите, но учитывая его размер и нестабильность — он может полностью исчезнуть через месяц или даже меньше.
Я спокойно выдохнул, обдумывая ситуацию. Учитывая разницу в течении времени в этом подземелье — в нашем мире мы появимся всего через три дня. Возможно, я всё ещё смогу восстановить свою душу полностью, если мы поторопимся.