— Возможно, вам стоит немного отдохнуть, сэр, — предложил Десолэйн.
— Я бы попытался, если этот чертов оркестр согласится замолчать.
Десолэйн слегка поклонился в согласии. — Его высочество Наместник собирается прибыть через три часа, в это время начнется официальная встреча. Я понимаю, что он захочет начать с того, чтобы вы принесли клятву верности Анарху, чье слово заглушает все остальные. После этого, я полагаю, он намеревается даровать вам почетное звание – полагаю сирдара командующего – и наградить вас лентой за заслуги для признания ваших усилий. — Стурм глубокомысленно кивнул. — Разумно. Будет хорошо перед этими командующими укрепить мнение о том, что я значимый человек.
Десолэйн был удивлен. Стурм не мог скрыть румянец гордости, который залил его лицо. Уважение, восхищение, власть, после всего этого времени вернулись к нему.
— Я приму ванну в вашей комнате, сэр, — сказал Десолэйн, — и пришлю слуг, чтобы они принесли вашу одежду. Я приду за вами за пятнадцать минут до начала официальных церемоний. Теперь, если вы извините меня, сэр.
Десолэйн снова поклонился и поспешил вниз по лестнице, остановившись, чтобы дать инструкции группе экскувиторов. Затем телохранитель спустился в зал и пошел к гостям, которые прибыли только что.
Маббон Этогор был одет в свой обычный заниженный наряд из коричневой кожи, но его сапоги и пуговицы были начищены, и у него была прикреплена золотая эмблема Анарха к пуговице под горлом. В кобуре у него был дорогостоящий лазерный пистолет, а в богато украшенных ножнах изогнутый силовой меч.
— Этогор, — кивнул Десолэйн.
— Телохранитель. Вы просили меня прибыть пораньше.
— Вы понимаете почему?
— Безопасность, так говорилось в сообщении.
— Точно.
Маббон Этогор повернулся и кивнул на двух мужчин, которые сопровождали его. Они оба были здоровыми, мускулистыми солдатами в охряной форме с золотыми кушаками и белыми, света кости, шлемами, которые опускались полувизорами на их лица. Они стояли по стойке смирно, неподвижные, глаза смотрят вперед, их полированные лазганы были на груди.
— Это будет замечательная ночь, — сказал Маббон, — и я не вижу причин, почему сейчас не самое подходящее время достойным командующим сил Анарха не ознакомиться впервые с Сынами Сека. Я привел шестьдесят человек, самых лучших в лагере. Я надеюсь, это поможет вашим вопросам безопасности?
— Я удовлетворен, — сказал Десолэйн. — Пусть большинство из них соберутся на верхнем дворе, готовые к смотру. Я бы хотел, чтобы несколько были готовы усилить охрану передних врат и стен, во время банкета. А еще можете вы выделить двоих, самых надежных, для охраны личных апартаментов фегата... простите, личных апартаментов Лорда Стурма?
Маббон кивнул. — Вы сказали двоих самых надежных, телохранитель, но я скажу вам странную вещь. За недели тренировок, я иногда разговаривал с людьми о... фегате, и о том, как он, в конце концов, помогает им знаниями и мудростью. Судя по их ожиданиям, они почти боготворили его. А затем, в тот день, когда он пришел осмотреть их в поле, когда Стурм упал перед ними... я боялся, что они потеряют все уважение к человеку. Сыны отвергают слабости, знаете ли.
— И? — спросил Десолэйн.
— Вы были там, телохранитель. Вы видели, как Стурм восстал, поднялся на ноги, встретился с ними лицом к лицу без намека на стыд. И какую речь он произнес. Это заставляло склонить голову. У человека настоящая харизма. Он – прирожденный лидер. Не удивительно, что он получил такое высокое звание в армии Фальшивого Императора.
— Я согласен, — сказал Десолэйн. — Это было воодушевляюще.
— Это было ошеломительно, — сказал Маббон. — Итак, видите ли, когда вы попросили меня выбрать наиболее надежных, я пришел в замешательство, потому что не знаю, кого выбрать. Сыны Сека обожают Генерала Стурма. Они почти боготворят его. И они умрут за него.
— Генералу доставит удовольствие услышать это, — сказал Десолэйн.
— А вон там не он, на площадке? — спросил Маббон.
Стурм все еще был там, где его оставил Десолэйн. Он с воодушевлением говорил, рассказывая некоторые свежевспомненные детали лексиграферу.
— Он. Он весь день ходил по бастиону, вспоминая.
— Вспоминая что? — спросил Маббон Этогор.
— Насколько я могу судить, — сказал Десолэйн, — все.
Бастион был огромен. В закате он казался частью огромной горы, которая окружала его, видимый только из-за тысяч огней в окнах, которые пятнали его переднюю часть. Он был сделан в виде центральной башни, окруженной по бокам двумя меньшими башнями, которые сидели, как широкие плечи напротив основной цитадели. Там были верхний двор, окруженный защитной стеной, и нижний, окруженный массивной навесной стеной.