Массивная бронированная рука Уэкскулла взяла устройство почти элегантно. Он просмотрел его. — Лазерный огонь, — проскрипел он.
— Точно.
— Уничтоженный патруль.
— Это говорит о многом, не так ли? — сказал Десолэйн.
— Инейрон это болото.
— Да, но там кто-то есть. Возможно потому, что это болото.
— Астартес?
— Нет, я так не думаю, — сказал Десолэйн. Огромный воин выглядел разочарованным. — Но оперативники. Гвардия. Ты знаешь, что делать.
Уэкскулл кивнул. — Найти их. Убить их. Обглодать их кости.
— Последнее по желанию, — сказал Десолэйн.
— Считай, что уже сделано, телохранитель, — сказал Уэкскулл.
По указанию Десолэйна лакеи вывели фегата на террасу. Свежий воздух и солнечный свет, казалось, немного избавили его от тошноты, но одна сторона лица фегата все еще была парализована, и это обеспокоило Десолэйна. Возможно, они проводили транскодирование слишком жестко.
Телохранителю надо будет проконсультироваться с мастером физиком.
Терраса представляла собой навесной парапет, венчающий огромный откос в северной части бастиона.
Серый камень откоса уходил вниз на триста метров в темное и скалистое ущелье. С террасы, без помощи приспособлений, было возможно увидеть около сотни километров территории региона. Горы возвышались, твердые и угловатые, со всех сторон, и на западе поднимались выше, чем сам опасный бастион, образуя огромные, покрытые снегом вершины, которые обрамляли даль вуалью ледяного тумана и яркими низкими облаками.
По ту сторону защитных гор, обширные сельскохозяйственные угодия центральной части региона покрывали землю до горизонта пышной зеленой мозаикой.
Десолэйн принес фегату плащ. На открытой террасе было холодно от свежего сильного ветра. Телохранитель был уверен, что фегат не будет делать ничего дурацкого, но проинструктировал лакеев, чтобы они пристегнули кандалы на ногах фегата к железному кольцу.
— Ты думаешь, что я могу покончить с собой, Десолэйн? — спросил фегат. — Бросить себя в забвение ущелья внизу?
— Я думаю, что это маловероятно, — сказал Десолэйн. — Столько выстрадать и противостоять так многому только для того, чтобы покориться сейчас, будет казаться... слабостью. И я не верю, что ты слабый человек. Тем не менее, даже сильный человек испытывает моменты слабости, да и транскодирование не из легких.
— Ты прав, — сказал фегат. — Прямо сейчас забвение меня всецело манит.
— Возможно, беседа отвлечет твой разум. Этогор жаждет аудиенции.
Лакеи привели Маббона Этогора на террасу. Один нес поднос с освежающими напитками. Затем Десолэйн ушел, оставив одного лакея присматривать за входом.
Маббон Этогор мгновение рассматривал возвыщающися пейзаж, затем протянул свою бледную, мягкую руку фегату, как в предыдущий день.
— Садитесь, — сказал фегат. Маббон занял место на другой стороне железной скамьи.
— Как ваше здоровье, сэр? — спросил он.
— Не такое крепкое, как я бы хотел. Я уверен, что псайкеры пытаются быть нежными, но каждый сеанс оставляет меня с таким чувством, как будто я плыву по течению варпа.
— Транскодирование – это необходимое зло, — сказал Маббон. — Почему вы улыбаетесь, сэр?
— Я не ожидал услышать, что вы использовали слово «зло». Я хорошо осведомлен о его важности. Моя жизнь зависит от этого. Если мой разум не сможет быть транскодирован, а его секреты открыты, я весьма малополезен вам или вашим повелителям.
— Я верю, что мне вы будете полезны, — сказал Маббон.
— В самом деле? Так о чем тогда мы будем говорить?
— О том, о чем нам обоим известно, — сказал Маббон Этогор. — О воинской службе.
Анна Керт ополоснула рот последней водой из своей фляги и сплюнула на траву. Они торчали внутри силосной башни день и ночь, и тошнотворное пыльное помещение – которое днем стало раскаленным, душным, тошнотворным пыльным помещением – сделало ее хриплой и забило ее носовые пазухи. Она надеялась на Бога-Императора, что длительное воздействие плесневелого грибка и других воздушных спор не осложнит болотную лихорадку, которой они все скоро подвергнуться.
По крайней мере, было хорошо находиться снаружи какое-то время. Бонин нашел небольшую каменную колонку на краю обветшалого поместья, из которого вода, если и не пригодная для питья, могла быть эффективно очищена с помощью обеззараживающих таблеток, которые были у них в снаряжении. Керт, доведенная до отчаяния отсутствием воздуха, вызвалась пойти и наполнить все фляги для воды.
Был почти полдень. Солнце было суровым и ярким, и она была благодарна за тенек возле дороги. Больные деревья, росли группами вдоль стороны грязного двора, и насекомые сновали в раскачивающихся цветах. Двор, то есть болото, медленно поджаривалось в солнечном свете и источало сильный запах дерьма. Тем не менее, самый сильный запах шел от укрытой досками силосной ямы на полпути дальше по дороге.