Может быть, какой-то тип энергетического оружия. Лунатики, которые несли их, так же несли на ремнях то, что Гаунту казалось колчанами.
Белтайн и Варл полутащили Фейгора, который, казалось, попеременно то теряет сознание, то приходит в себя. Кёрк ужасно хромала, и продолжала одаривать Гаунта злобными взглядами, как будто вся эта ситуация была, каким-то образом, полностью его провалом.
Гаунт игнорировал ее. «Солнечный ожог» на его лице стал чувствительным и болезненным, и казалось, что привлекает местных насекомых. Он был уверен, что то же самое происходит с Роуном и Маквеннером.
Он размышлял, что теперь их ждет. Миссия на Гереоне с самого начала оказалась чрезвычайно трудной задачей, но какое-то время казалось, что они чего-то достигли. Теперь он, казалось, полностью упустил контроль над миссией. Невезение отбрасывало их все дальше и дальше от цели, а сейчас они попали в этот сюрреалистический мир. Это было словно сон. По пути на Гереон, он представлял себе множество бедствий, которые могут свалиться на них. А все это было настолько непохожим на них, что он почти смеялся.
Партизаны провели их через трясину в лагерь. Намного больше Лунатиков, тихих и бледных, смотрели с платформ, как они приближаются. Наблюдатели по большей части были мужчинами, но Гаунт также видел женщин и детей. Все они были высокими, худыми и с серой кожей.
Синалфф ап Нихт, или как его там звали, повел их по дощатому настилу на нижние уровни, и они устало зашли в лагерь, тихие фигуры пялились на них. Он отвел их туда, где к платформе был привинчен тяжелый деревянный ящик и поднял крышку.
— Сетю брандес херейн, — приказал он своим странным грубым голосом.
— Оружие, — сказал Маквеннер. — Он хочет, чтобы мы сложили его в ящик.
— Это приказ? — спросил Гаунт. Маквеннер спросил Синалффа и выслушал ответ.
— Это их закон, — сказал он Гаунту. — Гостям не разрешено проносить огнестрельное оружие в лагерь. Мы должны оставить его тут, где оно будет в сохранности. Очевидно, мы может оставить наши ножи, и, кажется, что он не беспокоится из-за вашего меча.
— Делайте, — сказал Гаунт команде. Лазганы и пистолеты отправились в сундук, вместе с пушкой Бростина и ручными пулеметами Кёрк и Ландерсона. Ларкин вздохнул и поцеловал свой лонг-лаз перед тем, как положить его.
Синалфф закрыл крышку и снова поманил их за собой. Они последовали за ним на большую платформу, и он указал на плетеную лестницу, которая свисала с намного меньшей платформы, свисавшей из лиственного полога.
— Он хочет, чтобы мы ждали там наверху, пока он консультируется со своим лидером, — сказал Маквеннер.
Один за одним, они забрались по лестнице. Понадобилось несколько минут, чтобы затащить Фейгора на платформу.
Как только он оказался там, он лег на покрытые мхом доски и почти сразу уснул. Остальные сели там, где было место, и стали отдыхать. Платформа слегка покачивалась под их перемещающимся весом.
Гаунт стоял у лестницы и смотрел вниз на лагерь. Синалфф и остальные партизаны, которые привели их сюда, шли к палаткам на главной платформе.
За Призраками не приставили охрану, но Гаунт понимал, что с абсолютной уверенностью ожидалось, что они останутся на маленькой платформе, пока не вернется Синалфф.
Макколл присел позади Гаунта. — Хех, все это довольно странно, — сказал он.
— Могло быть хуже, — начал Гаунт.
— Мы могли быть мертвы, — закончил Макколл. Оба улыбнулись.
— Если хотите, я могу ускользнуть. Может быть, по тому дереву. Осмотреться. Принести что-то из оружия.
Гаунт покачал головой. — Я думаю, мы здесь на правах доверия. Трон знает, Макколл, мы можем это превратить в преимущество для нас. Если мы уговорим их помочь нам...