— Что ж, — слегка вальяжно произнёс мой товарищ, — позвольте представить вам моих друзей, — баронет Местмахер, — кивнул он в сторону Витольда, — княжич Деев, — это уже обо мне, — и, — коснулся он пальцами груди, — княжич Вяземский.
Радости в глазах у кадет сразу поубавилось, они как-то быстро вытянулись, поправляя кители. Тревожные взгляды, брошенные друг на друга, подсказали нам, что девушки не были готовы к тому, что неизвестные гимназисты окажутся княжеского рода. Александр же, произведённым эффектом наслаждался.
— Ох ё, благородные, — тихо пробурчала та, что назвалась Маргаритой, явно задумавшись об отступлении.
Но Лика, высокая черноволосая девушка, которая, судя по всему, в их компании была кем-то вроде неформального лидера, быстро собравшись, вежливо наклонила голову и произнесла:
— Ваши сиятельства, мы безмерно рады побыть в вашем обществе. Не часто появляется возможность пообщаться с благородными юношами.
— Не просто благородными, — важно добавил Александр, — а одарёнными.
После чего демонстративно щёлкнул пальцами, выстрелив в воздух роем с треском вспыхнувших искорок. Этим он их, конечно, добил.
— Твой бать! — негромко выругалась всё та же Маргарита, а третья, Варвара, потянула подругу за рукав.
— Лика, пойдём, будут проблемы. Я тебе говорю. Нам это совсем не надо. Чтоб нас из училища попёрли.
Взгляд её тревожно мазнул по нашим лицам, словно ожидая увидеть на них подтверждение их будущих проблем. Вся троица уже была совсем не рада знакомству, понимая, что, образно говоря, откусили кусок, который не в состоянии проглотить. Вот только Вяземский и не думал останавливаться. Ему было мало сиюминутного удовлетворения амбиций, он уже настроился поизмываться над ними по полной.
— Нет, куда вы? — решительно шагнул он вперёд, подхватывая опешившую Маргариту, стоявшую к нему ближе всего, под руку, — вы же хотели, чтобы мы осчастливили вас нашим обществом, всё, ваше желание исполнилось.
Зайкова застыла на месте, будто не человек держал её за руку, а жутко ядовитая змея обвивала предплечье, готовая на любое неосторожное движение ответить смертельным укусом. И, скажу я, она была не так уж и неправа, княжич Вяземский, сказать по правде, был той ещё змеюкой.
Взгляд Маргариты, обращённый к подругам, стал таким умоляющим, что те, если и испытали в первые мгновения постыдное желание сбежать, то теперь уже бросить её одну просто не могли. Ступая, словно по минному полю, они приблизились и неловко подставили руки, Лика мне, а Варвара Местмахеру.
— Ну же, ведите. — довольно произнёс Александр, а затем, будто только что вспомнив, воскликнул, — ах, судари и сударыни, тут неподалеку прекрасная кондитерская, где продают чудесные пирожные. Давайте зайдём туда!
И естественно мы зашли. Кто же откажет молодым господам. И, как я и думал, это оказалась кондитерская Дроботенко, совсем рядом от Пассажа, если подняться по Почтамтской до Ямского переулка. Наверное, самое известное и дорогое место в Томске. И девушки это понимали, вот только отказать уже не могли. Ибо позор.
Не знаю, какое денежное довольствие у кадет, но явно не слишком большое. Мы с Витольдом согласились только на одно пирожное, чисто из вежливости, за что получили по благодарному взгляду от Лики с Варварой, а вот Вяземский разошёлся на полную, причём заказанное даже не съедал, так, надкусывал.
На Маргариту, которую тот вовсю именовал дорогой Марго, больно было смотреть. По всей видимости, её кошелёк показал дно ещё на половине заказанного, пришлось под благовидным предлогом отводить в сторонку подруг и занимать деньги у них.
Но и это был не конец устроенного княжичем глумления.
Когда нас попросили из кондитерской в связи с её закрытием, девушки было вздохнули с облегчением, посчитав, что на этом наш променад закончился, но Вяземский, снова подхватив Маргариту под руку, чтобы не сбежала ненароком, заговорщически нам подмигнул и заявил:
— А знаете, в обществе наших бравых кадет я чувствую себя в полной безопасности, а значит мы можем позволить себе маленькое приключение!
— Твой бать! — опять глухо ругнулась Зайкова, но Александр, находясь в приподнятом состоянии духа, великодушно на ругательства из уст девушки внимание не обратил.
— Может, не стоит? — неуверенно произнёс Витольд, впервые, наверное, решивший сказать Вяземскому что-то против, но тот лишь небрежно отмахнулся: