Вот эти вот порталы меня тоже интересовали. Правда, я отдавал себе отчёт, что попасть хотя бы к одному из них будет невероятно трудно и предельно опасно с моим уровнем магии. Но информации было до обидного мало, даже изображения тварей были сделаны исключительно по памяти очевидцев, потому что после своей гибели, они быстро растворялись, превращаясь в лужицу дурно пахнущей жижи. И существа на картинках этих, честно говоря, были просто мешаниной торчащих во все стороны клыков и когтей, без какой-то симметрии и смысла. Даже химеры, какими баловались химерологи моей Госпожи, всегда создавались, исходя из задачи, логики и эстетики. Потому что это было оружие, а оружие всегда красиво, ибо оно венец инженерной мысли.
Больше я спрашивать не стал.
— Да, — внезапно добавила княгиня, — Вика не одна, с ней также прибыли ещё две сослуживицы, которых она пригласила к нам на время отпуска, поэтому постарайся вести себя не так, как ты обычно ведёшь. Особенно, что касается твоего внешнего вида.
Несмотря на глубокую ночь, в поместье горел свет, а когда мы зашли внутрь, я увидел сквозь приоткрытые двери гостиной троицу девушек, одна из которых была моей сестрой, а две другие — её боевыми соратницами. Все три в форменных кителях, отдалённо напоминавших кадетскую форму, но более основательных что ли, с дополнительными элементами, нашитыми поверх, с бренчащими на левой стороне груди медалями, а на правой, если я верно разобрал, значком, который в училище выдавался по выпуску и классностью, которую присваивали за профессиональный уровень. Классность не равна была рангу, она, скорее, свидетельствовала об опыте одарённого внутри ранга. Так, например, Колдунья класса «Мастер» означало, что это весьма искусная официра с большим боевым опытом, и, к примеру, Заклинательница второго класса хоть и была по магической мощи сильнее, но в прямом поединке могла такой колдунье проиграть только лишь в силу меньшего опыта.
Сестра моя была красивой девушкой, высокой, почти копией матери, только кареглазая и с более светлым, менее волнистым волосом.
— Нашёлся, потеряшка! — громко воскликнула она, с улыбкой вставая с кресла.
Обе её подруги тут же тоже поднялись, с любопытством меня разглядывая. А Вика, подойдя, крепко меня обняла, чмокнула в щёку, а затем, чуть отстранившись, держа меня за плечи, оглядела и хитро произнесла:
— А мальчик-то вырос!
Сдвинулась на полшага в сторону, разворачивая меня к остальным.
— Смотрите, какой у меня младший братик! Правда, красавец?
— Не то слово! — усмехнулась одна из девиц.
— Бьёт в сердце почище огненной стрелы, — кивнула вторая.
— Вырос! — хмуро буркнула княгиня, скидывая плащ на руки одной из горничных. — Уже водку пьёт.
— Да ну! — округлила глаза Вика. — Как?
Маман прошла в гостиную, небрежно плюхаясь в любимое кресло, взяла стоявшую на столе початую бутылку коньяка, налила треть стакана, залпом опрокинула в себя, а затем, хмуро посмотрев на меня, ответила:
— А вот так! Он сегодня с друзьями решил своё восемнадцатилетие отметить.
— Прямо водкой? — удивлённо перевела взгляд на меня сестра.
— Ей самой, — кивнула княгиня.
— Заметьте, не я это предложил! — Я не удержался, вклиниваясь в диалог.
— Вот да! Эти трое благородных господ очень удачно поделили ответственность: один захотел отметить, другой предложил водку, а третий привёл их туда, где им нальют, не задавая лишних вопросов.
Вика, изумлённо подняв брови, долгим взглядом посмотрела на меня, а затем, отпустив, весело рассмеялась:
— Вот даёт братишка!
Завела в гостиную и усадила на диван, сама приземлившись рядом.
— Да, — спохватившись представила мне незнакомок, — Это поручица Алексеева и поручица Воротынская, мы вместе служим, и приказ о присвоении звания пришёл в один день.
— Анна, — наклонила голову первая.
— Софья, — повторила за ней вторая.
— Святослав, — представился я в ответ.
И те, наконец, сели обратно.
Обе девушки были тоже весьма недурны, Алексеева была ровесницей Вики, а вот Воротынская постарше. Я это определил не столько по внешности, сколько по глазам. Ну, и по знаку классности с ясно видимой единицей посередине. Тогда как у сестры с Анной знаки были третьего класса.
— А ведь мы так делали в кадетке, — произнесла Вика, — как помню, попадёмся баталиоше, и сразу, чтобы не одному за всех прилетело, а всем по чуть-чуть, наперебой давай каждая на себя вину брать.
— Кадеты! — покивала головой мать. — Но не гимназисты же.
— Ну, да, — сестра снова схватила меня, затормошив, — никогда не думала, что брат у меня таким оторвом вырастет.