— Но боевые группы же ходят внутрь, — возразила мотористка, не желая признавать правоту моей спутницы.
— Ходят, — согласилась ты. — Только ты в курсе, почему не ниже ранга Колдуньи? Потому что только на этом ранге можно научиться скрывать свою ауру, на которую, собственно, эти твари реагируют. Одарённый для них словно праздничный торт. Нет, обычных людей они тоже схарчат за милую душу. Причём, кстати говоря, в первую очередь женщин, но то для них просто как котелок с кашей. А вот владеющие магией — это как десерт. И поэтому надо уходить. Потому что сюда рано или поздно придут твари. И сил у вас отбиться от этой толпы просто не будет.
— Откуда тебе это известно? — внезапно спросила Аксёнова. — Ты же не служила в гарнизоне.
— Не служила, но вот ходить в зону за тем, кто решил от нас там скрыться, приходилось.
— И находили? — заинтересовавшись, уточнил я.
— Находили, — кивнула женщина. — Правда, в основном остатки этих самонадеянных идиоток, решивших, что они смогут в зоне выжить и долго скрываться. Так что знаю, о чём говорю, и говорю ещё раз: либо вы идёте с нами, либо мы, — она покосилась на меня, — уходим вдвоём.
— Пускай идут. — Сложив руки на груди, тут же произнесла мотористка. — Я считаю, что здесь нам будет безопаснее. И вполне может быть, что кто-то видел, как мы летели. Новые порталы постоянно ищут. И хотя бы какой-то армейский отряд может уже быть неподалёку.
— А подать сигнал можно сигнальной ракетой, — воспряв духом, добавила командира дирижабля. — В шкафчике есть ракетница и два десятка зарядов.
Навигатора ничего не сказала, но по глазам я видел, что женщина, изначально обладая ведомым характером, поступит только так, как её подруги, которые были для неё куда большими авторитетами, чем мы.
А ещё, наверное, играл подсознательный страх перед темнотой. Большинство людей в такой ситуации выбрали бы остаться как минимум до утра. Поэтому их нежелание слушать воеводу было понятно.
Алёнова ещё раз оглядела воздухоплавательниц, так и не внявших её предостережениям, пожала плечами и сказала:
— Ну, как хотите. — она повернулась ко мне, — господин, собирайтесь, мы уходим.
Спорить с ней я и не подумал. Во-первых, зрело внутри понимание, что даже если откажусь, она меня потащит силой. А во-вторых, я был склонен доверять её мнению. На пустом месте бы она подобными страшилками нас пугать бы не стала. Значит в её словах есть резон, и лучше, действительно, попытаться выскочить за пределы зоны. Никто же не знает, может, мы не так глубоко забрались к порталу, а может, и вовсе краем зацепили эту чёртову зону, и стоит пройти какой-нибудь километр, и мы уже будем в безопасности. Поэтому я кивнул и вслед за ней, не ставшей дожидаться моего ответа, начал пробираться к выходу из рубки, а затем на вторую палубу к каютам.
Совсем налегке бежать не стоило, следовало взять кое-что из тёплой одежды с расчётом на прохладную ночь, а заодно кое-какие личные вещи и, конечно же, патроны к револьверу. Вот их я забрал все, россыпью распихав по карманам, потому что, как любил говаривать мой командир лучников: стрел, а в моём случае патронов, бывает или мало, или мало, но больше не унести.
Переворошив весь чемодан, я отбросил в сторону ненужное барахло, накинув только куртку поверх рубахи, а затем остановил взгляд на Ликиных конспектах, что лежали на самом дне, перевязанные бечёвкой. Бросать их не хотелось, да и места занимали они не так много, поэтому, решившись, я засунул их под рубашку за пазуху.
Ещё раз оглядел в беспорядке разбросанные вещи и кивнул сам себе. Ничего из этого для выживания мне не пригодится, а значит и брать его незачем.
— Ты готов? — как обычно, когда оставались наедине, обратилась на «ты» ко мне Светлана, заглядывая сквозь дверной проём, находившийся теперь почти над моей головой.
— Готов, — кивнул я.
Просунув руку, она помогла мне забраться в коридор, после чего мы, спустившись обратно на нижнюю палубу, забрались в рубку.
Штатный люк, через который на дирижабль входили, прижало к земле, поэтому мы пробрались мимо продолжавшей кучковаться в рубке команды, проводившей нас хмурыми взглядами, и, выбив острые куски стекла, торчащие из рамы, выбрались наружу.
— Свет! — внезапно крикнула нам вслед капитана, когда мы уже собирались, сориентировавшись по звёздам, уходить:
— Чего, Насть? — Обернулась к ней моя спутница.
— Если встретишь наших, сообщи, где мы находимся, — попросила она.
На что воевода только коротко кивнула:
— Конечно, Настя. Обязательно сообщу.