Но, помимо ответов на вопросы, я собирался поискать там ещё и силу. Опасения, что та мана, которую я смог собрать в осколке, пропадёт при переходе сюда, на Землю, не подтвердились. Но всё равно, с ней было не всё так просто. Мой источник, тот прежний, привязанный к душе, как и манаканалы души, как бы это странно не звучало, они не слились с источником тела, а отобразились отдельно, словно две наложенные друг на друга системы. Вот только стали какими-то полупрозрачными и словно чуточку иллюзорными, слегка проглядывая на фоне моего земного источника.
Ситуация парадоксальная. Я не знал никого, кто имел бы одновременно два источника магии. И вот теперь сам стал таким, с земным маленьким, со слабо выраженными каналами, и моим прошлым, судя по ощущениям, не заполненным даже и на сотую долю. Хотя убил я бывших полуросликов прилично. Впрочем, что с них взять — недомерки. Вот если бы получилось завалить того же Грифона, то с него маны прилетело бы куда больше. Но мечты, мечты…
Источник маны моего прошлого мира вёл себя инертно, ни пополнения, ни опустошения я не ощущал. И из этого вытекало сразу два логичных вывода. Первый, что наполнять я его смогу только убийствами тварей осколка, либо, если повезёт, взаимодействуя с содержащими ману предметами, а второй, что, заполнив его, вполне смогу использовать что-то из высших тёмных заклинаний, подвластных мне, будучи генералом. А это, знаете ли, как бы не повыше местной Чародеи будет. Ну, как минимум на уровне. Жаль только, ресурс конечный. Ну, да пока только начало, авось со временем что-нибудь придумается.
Правда, проверять, действует ли эта мана на Земле и как поведёт себя в условиях нового мира, я опасался. По крайней мере, пока не найду хорошо защищённое и скрытое от посторонних глаз место. Да и о собственной защите следовало позаботиться. Хоть земная магия в осколке и вела себя вполне предсказуемо, поэтому можно было ожидать обратного и здесь, что магия оттуда на Земле также будет действовать схожим образом, но я знал массу примеров, когда излишняя торопливость стоила жизни, а мне второй раз помирать не хотелось. Прежде чем рискнуть, нужно было тщательно подготовиться, ну и, конечно, уладить некоторые первоочередные вопросы.
Из комнаты я пока решил не выходить. Толком не понимаю свой статус пока. Не запрещали ничего явно, но непонятный мужчина, шатающийся по военной крепости, не то зрелище, которое воспримут спокойно. В лучшем случае быстро вернут обратно в комнату. В худшем — наябедничают великой княжне. А я пока должен проявлять покорность, ожидая вердикта её высочества. Поэтому, прикинув, что завтрак был совсем недавно, я настроился ещё часа на четыре ожидания, пока не отведут на обед. Покормить точно должны, не должны забыть.
Но в дверь постучали значительно раньше. Часа через два, едва ли позже.
«Неужели, что-то решили?» — подумал я.
Вскочил с койки и громко спросил:
— Кто⁈
— Слава! Это Вика! Твоя сестра! — Послышалось снаружи, и я немедленно шагнул к двери, распахивая её, сразу же оказываясь в крепких девичьих объятиях.
— Ох, Слава, как же ты меня напугал! — Произнесла Вика, отстранившись, после чего принялась внимательно меня оглядывать.
— Да нормально со мной всё, — тут же ответил я, за неимением других пригодных пригодных предметов мебели, показал на кровать. — Заходи, садись, что на пороге торчать?
Сестра мяться не стала, прошла, дождалась, когда я сяду первым и, примостившись рядом, взяла меня за руку, проникновенно взглянув в глаза, спросила:
— Ну, рассказывай, что произошло?
По её тону сразу сообразил, что вопрос вовсе не о том, как я оказался в их осколке, а о, скорее, первопричине всех этих непонятных событий. Не стал юлить. Смысл? И, окунувшись на секунду в собственные мысли, произнёс:
— Мама решила отправить меня в пажеский корпус.
— За что? То есть… — девушка помотала головой. — Слава, пажеский корпус — это же такая честь! Императорский двор! Зимний дворец! Столица! Впрочем… — она вздохнула. — Я уже поняла, что ничего из перечисленного тебя не прельщает.
— Вот именно, — покивал я. — А она отправила, считай, под конвоем, не спросив, хочу я этого или нет.
Вика снова вздохнула. Затем тряхнула головой, пробормотала:
— Прошло же совсем ничего, как я уехала. Что изменилось? Почему мать так решила?
Я поморщился, но ответил:
— Из-за связи с кадетой.
Целую минуту сестра в некотором шоке, отпустив мою ладонь, смотрела на меня и, почему-то перейдя на шёпот, уточнила:
— В смысле, с какой кадетой? И ты что, с ней, того?
Это вызвало у меня желание сначала сказать что-нибудь едкое, потом, правда, захотелось пошутить, но я сдержался и, покачав головой, ответил: