— Нет, нет, мама, — поспешно произнесла Вика, — её высочество уже распорядилась принять Славу в Пажеский корпус и поставить на должность пажа. От теперь в её свите как паж. Всё официально.
— Даже так… — протянула княгиня, затем мрачно добавила, — значит всё даже хуже.
— Да что плохого-то? — не поняла молодая поручица, а мать, хмыкнув, процитировала смутно знакомое:
— Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. Нет, дочь моя, ничем хорошим это не закончится. Великая княжна Славой натешится, а затем выкинет, как опостылевшую игрушку. А он только с виду такой несгибаемый и твёрдый, в душе он такой же ранимый, как и остальные юноши. И боюсь, это его просто сломает.
— Нет, мама, — возразила Вика, — ты не понимаешь. Ты просто не видела, что Слава тут показал. Он на соревнованиях по стрельбе такое сотворил, что все официры в гарнизоне второй день обсуждают. Да так, что пару раз чуть до дуэлей не дошло.
— Да, и что он такого показал? — с недоверием уточнила княгиня.
— Ой, прости, — сконфуженно ответила Вика, вспомнив, что её просили о виденном пока никому не сообщать, — я не могу сейчас рассказывать. Но поверь, Слава не такой. И её высочество его к себе приблизила вовсе не для того, о чём ты думаешь.
— Ну, ладно, — вздохнула мать, — вышло как вышло. Но ты старайся за братом приглядывать, и если что — сразу мне сообщай. Если будет надо, до императрицы дойду, ты меня знаешь.
— Знаю, мама, знаю.
Тут в разговор вклинился голос телефониста:
— Две минуты прошло.
— Всё, мам, пока, не волнуйся, всё будет хорошо! — торопливо крикнула девушка, и связь с Томском оборвалась.
— Уф, — вытерла она со лба выступивший пот и вышла из будки, уступая место следующей.
Обязательный разговор с матерью прошёл не так легко, как хотелось бы, но, по крайней мере, ей удалось хоть немного родительницу успокоить. Наверное.
Ну, а теперь пора было возвращаться обратно в гарнизон. За братом, и правда, следовало приглядывать. Больно много внимания он начал к себе привлекать.
Известие о том, что меня зачислили в Пажеский корпус, и я теперь официально паж при её императорском высочестве, вызвало во мне слегка нездоровое веселье. Получается, я от этого всеми силами бегал, а всё равно там оказался.
Впрочем, не совсем там и совершенно на других условиях. Так что, с этой стороны, грех жаловаться. Теперь я уже не просто парень княжеского рода, а придворный чин. Правда, карьерная перспектива не то чтобы сильно высокая. Следом за пажом идёт только камер-паж, и дальше всё. И только после женитьбы будет ждать чин статс-кавалера при императоре. Впрочем, для особо отличившихся на службе императору было припасено ещё два чина: гофмейстер и обер-гофмейстер — но это уже лица особо приближённые, и существовавшие очень малым числом. Туда я даже не смотрел.
Но придворный чин — это придворный чин, хоть и не представленный в Табели о рангах Империи. Прямого соответствия чинам лиц женского пола тоже не было, но если провести некоторые параллели, то камер-паж примерно равнялся камер-фрейлине, чину 5-го ранга, а паж тогда соответствовал 6-му рангу. Очень и очень неплохо. В гвардии это секунд-майора.
И потом, в теории, можно будет попробовать перескочить на соразмерный или более высокий чин в табеле о рангах, только не придворный, а уже военный, если дожму Ольгу. По крайней мере, для женщин, переходящих из одного ведомства в другое, можно рассчитывать на ранг не меньше, чем тот, с которого уходила.
Ну, и формально чин меня выводил из-под опеки рода. Я теперь вполне лицо самостоятельное на бумаге, а по факту — из родительских рук перешёл в подчинении её императорского высочества. Впрочем, с ней у нас взаимоотношения пока идут в нужном для меня ключе. Я смог её заинтересовать и добиться содействия, ну, а дальше уже будем разбираться по ситуации.
Да, мне уже заказали пажескую форму: парадную из чёрного шитого серебром камзола, белых лосин и хромовых ботфорт, и повседневную из жёлтого кафтана с чёрной оторочкой, таких же штанов и более коротких сапог. Правда, как я в этом великолепии буду бегать по осколкам, я пока ещё не до конца понимал. А уж как, наверное, обхохочутся твари, увидев этакого франта! Но с формой, я думаю, решим с Ольгой отдельно.
Слухи в гарнизоне разлетаются мгновенно, и о результатах моих стрельб к вечеру не знали только слепо-глухо-немые инвалиды. Но так как таких в крепости не наблюдалось, в курсе были буквально все. Как и о моём пажеском статусе при её высочестве. Не только официры, но и встреченные солдаты глазели вовсю, разве что вслух не высказывая свои предположения на мой счёт.