Такого не могла предвидеть даже она. Впрочем, я не мог её винить. Когда смерть неизбежна, нужно бить так, чтобы победа встала противнику хуже поражения.
— Но это еще не всё, мой генерал, — вновь произнес голос Госпожи. — Это послание завязано на ваши ауры. Я не знаю точно, где и когда вы воплотитесь, поэтому по моему указанию оставшиеся в живых должны будут сформировать отряды, которые разнесут эти амулеты во все земли — и светлых, и темных. Они будут передавать амулет как реликвию из поколения в поколение, пока их потомки не дождутся вас. Вы должны знать, что произошло и почему. И последнее, мой генерал: вернись в объятия покоя и тени.
Голос затих, и магия окончательно из амулета ушла, превратив в обычную безделушку.
Я понял, почему госпожа не сказала больше. Пусть маленький, но шанс, что это сообщение могут услышать не предназначенные для него уши, всё же был. Поэтому последняя фраза была шифром: «Вернись в объятия покоя и тени». Я знал, что это такое. Так поэтично назывался ритуал, в ходе которого она отделила нашу духовную суть от тел, сделав неуязвимым перед оружием врага. Но ни я, ни любой другой из генералов не знал, как этот ритуал проводится. Это был секрет госпожи. Поэтому вряд ли она хотела, чтобы я вновь стал бестелесным. Это было попросту невозможно. Нет. Скорее всего, она имела в виду место. То, где ритуал проводился. О нем тоже знали только мы, командующие её армией. И место это находилось не во дворце, а в старой башне, построенной госпожой еще до того, когда она стала темной властелиной. Забытая, но не заброшенная. И услышанное означало только одно: у госпожи был запасной план, и я должен сделать всё возможное, чтобы его воплотить в жизнь.
Очнувшись, я открыл глаза и увидел десяток настороженно глядящих на меня женщин. Боевая группа, рассредоточившись кругом, внимательно за мной наблюдала, готовая, если что, тут же ударить заклинаниями. Мне вдруг стало смешно, и я, не выдержав, расхохотался.
— Что ржёшь? — грубо поинтересовалась майора.
— Да смотрю, какие вы все серьезные, — отсмеявшись, ответил я. — Неужели подумали, что я сейчас превращусь в какую-нибудь страшную тварь?
— Ну, — насупилась майора, — всё может быть. Ты же не будешь утверждать, что совсем ничего не произошло?
— Да, Святослав, — подключилась профессора. — Когда ты взялся за эту штуку, тебя так трясло, будто током ударило. А затем ты замер и целую минуту стоял неподвижно. Сам понимаешь, мы уже что только не успели подумать.
Тут она замолчала на долю секунды и осторожно добавила:
— Если, конечно, ты всё ещё Святослав.
— Ну а кто? Я — это я, — улыбнулся ей в ответ. — Могу доказать. Вот с тобой, Аманда, мы разговаривали о том, как ты планируещь стать членой УМСИ при императрице. А с её высочеством обсуждали, что нужно, чтобы мне самому стать генералом.
— Но если ты — это ты, что же тогда произошло? — в свою очередь спросила великая княжна.
— Что произошло?.. — я на секунду задумался, решая, что стоит говорить, а что нет. Правду им было знать не нужно, но появилась возможность легализовать другие мои силы. Поэтому ответил: — Я получил магию.
— Этого мира? — свистящим шёпотом неверяще спросила профессора Дорридотир.
— Да, — кивнул я, вызвав у той натуральное обожание пополам с вожделением.
Сорвавшись с места, она вновь вытащила связку амулетов, с еще большей тщательностью принявшись водить ими по мне. Правда, закончив обследование, всё так же с разочарованием заметила:
— Ничего.
— Совсем ничего? — поинтересовалась Ольга.
— Вообще. Все мои приборы показывают, что передо мной обычный мужчина со слабым магическим даром. Больше никакой магии в нем не ощущаю.
— Так, может, и нет там ничего, а он просто…
Майора хотела было сказать, что врёт, но сдержалась, потому что подобное обвинение в адрес благородного может послужить причиной для дуэли. Причем, так как я мужчина, дуэль будет либо с кем-то из родственниц рода, либо, с учетом моей принадлежности к свите её высочества, с кем-то, кого великая княжна решит назначить. Если вообще дуэль разрешит, а не запрёт обидчицу в каземат.
— Просто ему кажется? — наконец чуть коряво сформулировала Петрова.
Но ответить мне не дали. Внезапно кто-то из группы встревоженно тронул майору за плечо. А дозорная, оставшаяся на пригорке, отчаянно замахала руками, привлекая внимание, крикнула: