После перенесённого голода 1933 г. многие селяне стали писать заявления, проситься стать колхозниками. Урожай 1933года был вполне приличный.
Глава 7
18 апреля 1965 года. Завидово. Пинок под зад истории
Ехал в охотничье хозяйство в несколько ипохондрическом настроении. Вроде вот оно решающее выступление! Но на сердце отчего-то тяжко. Не перемудрил, не пережал на существующую темпоральную ветвь? Ведь действую быстро и жестко, как будущем. У нас там особо не забалуешь или сожрут. Здесь все так неспешно, что даже главы государств могут себе позволить чилить неделями. Тюбики Делулу на сленге зумеров.
Пожалуй, после такого стремительного разбега стоит взять время на перерыв. Зачистим поле на расширенном заседании во вторник, «развалим» на куски наследство НКВД-МГБ и можно спокойно заняться праздником. Девятое мая для меня не просто дата, это мощнейший агитационный прорыв. Заодно посмотрю, насколько может в пропаганду здешняя машина. Да, еще космос. Глава Штази Вольф должен мне помочь с одной занятной мелочи.
Уф, вспоминаю про экономику, что займет после праздников не меньше месяцы и на лбу выступает испарина. Не тешу себя надеждой, что мы устроим моментальное ускорение. На раскачку потребуется год или два. Да и на лето запланирована армия, вернее, начало реформ и разборки с ВПК. Пусть как хотят, но тратить столько ресурсов на оборону мы себе позволить не можем. Боеголовки, средства их доставки в первую очередь. На остальное жесткий конкурс. И на первое место по затратам советского солдата! Позор ходить в обмундирования фактически начала века.
Меня встречают, я припозднился. Виктория Петровна не разрешила будить рано. Разминка, туалет, завтрак. Будни съедают без остатка нашу повседневность. Вроде и менять особо нечего, но некая призрачная мечта внутри маленького человека остается с ним до старости и смерти. И на пенсии тебя постоянно нечто гложет изнутри. Вот и здесь: казалось бы, получив такую власть над сверхдержавой, ты должен воспрянуть, закатать рукава и погрузиться в текущую реальность без остатка.
Но спустя некоторое время еще четче начинаешь ощущать отчужденность здешнего бытия от именно твоего. Затем осознаешь, что тебя в этом мире нет и не будет. А я должен уже быть и совершать первые шаги тяжкого познания. Вселенная пользуется нами, как куклами. Человеческое счастье или страдание для нее ничто. Сухая математика чисел и сопряжений.
Тьфу ты, опять хандрю!
Одну за другой всаживаю пулю за пулей в открывающиеся в некоей последовательности мишени. На базе Завидово по моей просьбе соорудили целый интерактивный тир. Улица города, помещение, открывающиеся без предупреждения ростовые мишени, или «выглядывающий» из окна «персонаж». Гости этого «городка» еще не видели, потому искренне восхищались моей стрельбой. В принципе, а чем пальба по бедному зверью лучше? Тебе подводят его под «насест» или вышку. В чем доблесть?
Заменив на драйве еще один магазин, вколачиваю «дуплетом» две пули в лоб ухмыляющемуся ковбою. Затем приседаю и добиваю по «бегущему гангстеру» метрах в тридцати. Стоящий рядом «дежурный» флегматично объявляет:
— Все цели поражены. Стрельба дробится.