Не забудем авиацию. Я считаю, что на этой войне мы должны как можно больше прогнать новейшей техники. Вспомним, что именно опыт применения МиГ-21 во Вьетнаме заставил делавшее ставку исключительно на ракетное оружие советское военное руководство пересмотреть взгляды и вернуть на самолеты пушечное вооружение. Из каждых 11 пущенных по цели советских неуправляемых ракет С-5 класса «воздух — воздух» в цель поначалу попадали одна-две, хотя и сам факт пуска ракет из задней полусферы всерьез пугал американских летчиков, заставляя их быстро выходить из боя. А вот пушечные снаряды калибра 30 мм куда реже проходили мимо цели. Когда же вьетнамские летчики начали получать в достаточном количестве советские управляемые ракеты Р-3С, они же К-13, — советский вариант стоявшей на вооружении «Фантомов» ракеты AIM-9B Sidewinder, — ситуация изменилась кардинально.
С учетом этого закономерно, что с мая по декабрь 1966 года американцы потеряли в воздушных боях 47 самолетов, уничтожив при этом лишь 12 истребителей противника. Сказалось все: и лучшая маневренность МиГ-21 на виражах по сравнению с F-4. Примечательно, что в США снято множество фильмов про войну во Вьетнаме, но не одного хоть сколько-нибудь известного, где главными героями стали бы летчики-истребители. Гордиться американцам в боях за вьетнамское небо явно было нечем. Чем черт не шутит, может МиГ 23 успеет на эту войну. Американцы считали его отличным перехватчиком. Только вот сразу ему нужен локатор «Сапфир-23» и ракеты «воздух-воздух» средней дальности. То есть модернизации МиГ 23МЛ.
В ближайшее время Генштаб будет решать, что посылать туда из новейшей бронетехники. Генералы сомневались, рассматривая риск захвата американцами нашей техники. Я на такой генеральский закидон жестко отреагировал:
— Будет лучше, если на нем в случае войны погибнут наши воины? Не успел ничего совершить, потому что кто-то побоялся ответственности?
Против моего посыла уже никто не возражал. Все знали про выволочку, устроенную Малиновскому, мой приезд в штаб войск в Германии. Понемногу за товарищем Брежневым укреплялась слава «Доброго деда медведя», у которого когти очень длинные и зело острые.
До меня после нашей встречи с Ле Зуаном разведка донесла глухой ропот американского правительства. Благо бывшее ПГУ работает уже на меня. Мы все-таки сумели на совместном заседании Президиума и секретариата продавить реформу органов безопасности, но решили не проводить их излишне поспешно. Я лично побеседовал с вновь назначенными на посты товарищами, пообещав им всяческое содействие и кратко объяснив суть перемен. На пост начальника КВР я поставил полковника Прудникова, тут же повысив его до звания генерал-майора. Бывший протеже Судоплатова, имеющий опыт партизанской войны не имел семи пядей во лбу, но меня подкупал своей честностью. Поставим ему сильного зама и посмотрим на работу.
Председателем МГБ, не мудрствуя лукаво, сделали генерала Цвигуна. Мой протеже и мы уже знакомы. Честно говоря, я еще не разобрался до конца в аппарате ведомств, так что пусть поработают в переходный период те, кто ранее себя зарекомендовал, а там посмотрим.
То ли «глубинники» выступили в органах за меня, или собственная харизма сработала, но между службами возникло первоначальное взаимопонимание. Да и в отличие от прошлых времен репрессией в органах незамедлительно не последовало. Никаких зачисток или спешных перестановок. «Развод» пройдет спокойно, по-деловому по мере нарезки задач. Но тратить уйму времени и средств на слежку за богемой и так называемыми диссидентами я больше не дам. Недоволен? Дорога зарубеж открыта! Всю неделю помощники получали от чекистов массу занятного материала. Да и Грибанову работать стало легче. Его служба официально в ГСО. Можно набирать штаты и получать плюшки. В том числе и оружие. Я же, наконец, получил в свои руки долгожданный инструмент в виде «длинного копья». Руководитель Комитета на состоявшейся вскоре встрече был несколько удивлен моим напором, но тут же взял в работу накопленный материал.
Через два дня Прудников прискакал с выпученными глазами. Он честно считал своих людей непревзойденными, а я наглядно макнул его ведомство в дерьмецо. Но жестких выводов не последовало и.… председатель успокоился. Мы поладили. Теперь я был уверен, что мои поручения будут выполняться на 150 %.
Но самое интересное на расширенном заседании Президиума и Секретариата произошло дальше. Суслов внезапно потребовал рассмотреть дело руководителя Комитета партийно-государственного контроля при ЦК КПСС и Совете министров СССР. Это странное образование произошло после объединения КПК при ЦК КПСС и Комитета государственного контроля Совета министров СССР. Надо сыграть дело обратно, как и в том времени.