Потому что перед моей поездкой по соцстранам мы с ним очень долго беседовали. И пришли к взаимному удовольствию к консенсусу. По воспоминаниям из того прошлого Воронов был мужиком открытым, эмоциональным, и говорил Брежневу в глаза всё, что думал. Он резко отрицательно относился к сельскохозяйственной политике, которую проводил Брежнев, поддерживая Косыгина в его экономических реформах. Брежнев некоторое время относился к Воронову по-приятельски, даже хотел заменить им секретаря ЦК КПСС по промышленности Андрея Кириленко, который был третьим человеком в руководстве КПСС после Брежнева и Суслова. Но в 1970-м году Геннадий Иванович попал в опалу.
Ильич постепенно устранил всех, кто казался ему недостаточно лояльным.
Воронов вспоминал, что однажды перед заседанием Политбюро они пили чай. Обсуждался вопрос о строительстве крупного автомобильного завода. Геннадий Иванович считал, что его нужно возводить в Красноярском крае — в Абакане. Брежнев возражал:
— Я думаю, надо строить этот завод в Набережных Челнах.
Воронов взорвался:
— Как же так, Леонид Ильич. Уже вопрос решен!
Брежнев удивленно ответил:
— Никогда никто на меня так не кричал, как кричит Воронов.
— Я не кричу, это вы орете, — грубо ответил ему Геннадий Иванович.
Излагал Воронов свою точку зрения, не совпадающую с мнением большинства членов Политбюро, и по вопросам строительства КамАЗа, Чебоксарской ГЭС.
Сам он претендовал на более значимую роль в партии и государстве и в узком кругу своих друзей говорил об этом. Вот я его честолюбие ныне сполна и использую. Да и регионы РСФСР мне в ближашее время потребуются. Вернее, их обкомы. Почему-то мы забываем, какая это на самом деле мощь.
Мой реципиент еще с пятидесятых курировал ВПК и космическую отрасль. Даже за подготовку первого полёта человека в космос удостоился звания Героя Социалистического Труда. Так что по легенде я знаком с основными действующими лицами. Но все равно было боязно выступать перед настоящими мировыми легендами. Сложно сказать, насколько далеко они пнули человеческую цивилизацию. Казалось бы, обычные конструкторы каких-то железяк, но по факту вершители судеб держав и науки. Они сами хоть это понимают?
Понимают. Я это вывел из разговора с Королевым. Просто несмотря на бурные, можно сказать, даже буйные характеры, это крайне дисциплинированные и воспитанные жесткой эпохой люди. Кстати, что до тоталитаризма советской власти. Американцы, в конце концов, также пришли к подобной же концентрации и всемерного усиления дисциплины. «Лунный» проект' начисто поменял многие их помыслы. Некие умные головы наверху пришли к парадоксальному выводу, что в данном случае советские управленческие наработки лучше их. Надо отдать должное американцам, они стремительно учатся, если это необходимо. Почему у нас нет такого полезного навыка?
Почему? Да потому что расслаблены. Эпоха репрессий ушла в прошлое, при Никите отрасль была обласкана вдоль и поперек. Сейчас и вовсе антракт. В США ты сразу пинка под жопу получишь, если не тянешь. У них крайне успешная и жесточайшая система конкуренции, удобно вести бизнес, все создано для него. Вот они и используют любую возможность вырвать у соперника кадык. Прибыльные инновации, агрессивная реклама, подача новинок в виде дешевого шоу. Все это чрезвычайно важно для их экономики и общественных отношений. Мы им эту парадигму не раз ломали. И в сейчас смогём.
Сергей Павлович мной заранее накачен и сквозь зубы, но принял аргументы. Судя по бесстрастным физиономиям остальных, уже успел перетереть с самыми важными лицами советской космической программы. Владимир Челомей задумчив, видимо, прикидывает, как новая метла отнесется к разработкам его Интегрированного оборонно-наступательный океаническо-сухопутно-космический комплекса. Я знаю, что его поддерживает Устинов, но пока прохладно отношусь к проекту. Но все-таки попробую позже разобраться. Дело в том, что Сергей Хрущёв — трудился в Челомеевском ОКБ-52. Так что сколько тут присутствует политики, а сколько потенциальных возможностей? Рядом Владимир Бармин — главный конструктор стартовых комплексов сосредоточен. За ним Михаил Рыжих, хозяин, директора завода. Именно здесь будут собирать будущие «Салюты», а также четыре орбитальные станции, созданные по программе «Алмаз».