Кирилл Клеванский
ГЕНЕЗИС
Иллюстрации
Пролог
Тим, бывший житель города на Неве
Начало моей истории, как утверждают родители, было положено в один из пасмурных, ничем не примечательных вечеров, в квартире с видом на набережную. Спустя девять месяцев история стала набирать обороты в типичном питерском роддоме. Уже тогда, едва в палате раздался пронзительный крик, кое-кто осознал, что легкой жизни не будет. И, признаюсь, я с честью оправдывал эти опасения. Как говорится, держал марку. Возможно, некоторые события стоит описать более подробно, но лучше остановимся на еще одном пасмурном, ничем не примечательном вечере. Поскольку именно он станет решающим в той повести, что я собираюсь вам поведать.
Закутавшись в ветровку, я неспешно шел по набережной, вытянув руку с поднятым вверх большим пальцем. Многие из вас наверняка уже догадались о банальных последствиях этого действия… Да, меня сбила машина. Но непонятно по каким законам физики, природы, магии или чего-то там еще, я не умер, а попал в другой мир. На словах все выглядит просто — взял да попал, а на деле… а на деле я действительно попал!
Сперва угодил в тело тщедушного паренька. Потом на целый год загремел в личные слуги, читай — рабы. После встретился с самым настоящим наемным убийцей — весьма кровожадным, хитрым, беспринципным, но веселым человеком, который стал моим учителем. Следующие пять лет провел в лесу, где с помощью наставника постигал всевозможные науки. Выйдя из леса, записался в наемники. Война, скажу я вам, мало напоминает учебник истории или классические романы. Тем не менее я выжил, обзавелся «парочкой» шрамов, у меня появились друзья. На этом можно было бы успокоиться: осесть на хуторке, не шалить, никого не трогать и примус починять. Но как-то это не по-нашему. Вздумалось мне магом заделаться, а единственный путь к этому — поступить в столичную Академию. Вот так и получилось, что вышел я сейчас из одного неприметного здания со справкой: «Тим Ройс, зачислен на первый курс Императорской магической академии…» — и двинулся в неизвестном пока направлении…
Симусиан, ректор Императорской магической академии
Все меняется, то сливаясь воедино, то разделяясь на тысячи частиц. Жизнь — как река с бесчисленным количеством притоков, как раскидистый дуб с мириадами ветвей. По какой дороге пойдешь? Одна приведет тебя к богатству, другая — к славе. Выбрав один путь, станешь пиратом, выбрав другой — гвардейцем. А может, предпочтешь стезю бродяги, шута или даже короля? Все это неважно, ведь одновременно в тебе содержится множество сущностей. Закручиваясь в бесконечном водовороте жизни, пребываешь в плену иллюзий: кажется, будто ты целостен, но на самом деле тебя бесчисленное множество, каждая частица которого живет своей жизнью, своими мечтами и чаяниями. Так или иначе…
— Господин ректор! — Дверь кабинета распахнулась, и в помещение ввалился пухлый, скорее даже толстый, маг.
— Я вас слушаю. — Старый Симусиан был очень огорчен тем, что его так нагло оторвали от размешивания какао, а ведь он только-только начал постигать суть водоворота.
— Беда, милорд, беда! — Пухлый волшебник, красный как рак, плюхнулся в кресло и стал обмахивать лицо папкой бумаг. — В этом году шестеро.
— Да-а, — протянул ректор и отвернулся к окну. — «Шесть» — таинственное и пугающее число для одних и тягостное воспоминание для других.
— Милорд, я не о том…
— О том или ином, неважно о чем, но сути мы не найдем.
— Милорд! — Толстяк вскочил и чуть пошатнулся на коротких ножках. — У нас шестеро чертильщиков в этом году! Нужно укрепить полигоны, обновить барьеры в южных корпусах и заняться их распределением!..
— Чертильщики. Рисуя линии, они вершат судьбы. Вы не находите забавным то обстоятельство, что сумасшедшие стоят у штурвала шлюпки под названием Ангадор?
Пухлый взглянул на седовласого старика, покачал головой и умчался из кабинета по своим делам.
— Молодые спешат. — Казалось, старого мага не заботит, есть у него собеседник или нет. — А куда спешат? Куда мы все стремимся и откуда мы пришли? Ребенок, появившийся на свет из утробы матери, не задает праздных вопросов. Он ест, спит и иногда плачет… о да, плачет, протяжно и заливисто, будто оплакивая свое прошлое и будущее. Скоро он, как и все, куда-то побежит, торопясь успеть на уходящий дилижанс. Но дилижансу все равно, он просто едет и едет. Умрут предки, забудутся потомки, а дилижанс все едет и едет, а разумные все так же пытаются запрыгнуть на его подножку. Но не все, не все хотят катиться по известному маршруту! Есть и те, кто вышагивает в полном одиночестве. Сумасшедшие и гении, демоны и боги, короли и шуты, предатели и герои — все они старательно обходят этот дилижанс. Быть может, они знают, куда он нас привезет? А может, им не хватает смелости забраться в него? — Ректор Симусиан отвернулся от окна и снова принялся помешивать какао. — Жизнь — как бесконечный водоворот…