— Вы уверены? — нахмурился Громов. — Подделка подписи — это серьёзное обвинение. Придётся вызвать нашего эксперта и сделать каллиграфическую экспертизу.
— Абсолютно уверен, — я посмотрел ему в глаза. — Делайте, мне и самому эта ситуация неприятна.
Майор кому-то позвонил, и вскоре в комнату зашёл ещё один человек. Он попросил меня поставить подпись на предоставленном листе, а затем забрал ещё один лист у Громова и удалился.
— Через двадцать минут будет готово. Наш судмедэксперт владеет нужным аспектом, так что всё сделает быстро, — заявил Виталий Андреевич. — Странная история получается. Тогда расскажите, как всё было.
Я принялся рассказывать события того вечера, снова делая упор на бесконечных случайностях.
— И я хочу вам предложить, чтобы Николаю провели экспертизу на наличие запрещённых зелий, — заключил я.
— Из-за его странного поведения? — уточнил тот. — Вы считаете, что он был под действием какого-то зелья?
— Зелья, подавляющего волю, — кивнул я. — Я в этом практически уверен. Я же врач, могу распознать необычное поведение любого человека. Уверен, он просто стал жертвой.
Убедить полицейских, что зелье дал сам барон Жуков, я не мог. Для этого доказательств не было. Поэтому главный план — просто вытащить Николая.
— Если вы правы, действие скоро закончится, и он не будет ничего помнить, — проговорил майор. — Но также он и не вспомнит, кто дал это зелье. Память стирается ещё за сутки до приёма зелья.
Я это знал, и на то был расчёт. Главное, чтобы они провели экспертизу.
В этот момент в комнату вернулся судмедэксперт и молча подал майору Громову результаты экспертизы.
— Это действительно не ваша подпись, — прочитав, озвучил он. — Что за чертовщина! Это же фальсификация документов! Да они за это как минимум будут уволены!
Давно бы пора.
— Вы проведёте анализ крови Николая? — спросил я.
— Теперь да, — кивнул Громов. — Слишком доверился молодым коллегам. Решил, что они действительно разобрались с делом, старый дурак.
— Полиции не хватает таких людей, как вы, — серьёзно ответил я. — Могу идти?
— Да, я со всем разберусь, — проговорил майор. — И… спасибо.
Я кивнул и покинул полицейский участок. Уверен, в майоре я не ошибся. Теперь Николая выпустят, а этих двух братьев-акробатьев ждёт разбирательство. Остаётся придумать, что делать с самим Жуковым. Думаю, следующий шаг он предпримет уже очень скоро.
И я отправился домой.
Барон Жуков был вне себя от ярости, когда поздно вечером ему позвонил Кондрашов. Тот самый человек, который помогал уладить вопросы с полицией.
— Николая завтра отпустят, — мрачно проговорил Кондрашов.
— В каком смысле? — взвизгнул Жуков.
— Ему провели анализ на наличие запрещённых зелий и выяснили, что он был под действием «оков разума». А вскоре действие закончилось, — ответил тот.
Чёрт, чёрт! Всё же шло так идеально!
— Почему ему вообще провели этот анализ? — прорычал Жуков. — Вы же договаривались с теми полицейскими, они должны были сами всё сделать!
— Что-то пошло не по плану, — отозвался Кондрашов. — Идёт разбирательство, этим полицейским самим грозит статья за фальсификацию документов.
Та подпись под протоколом опроса Боткина. А ведь барон Жуков предупредил их, что это лишнее! Ну уж подписал бы Николай сам свой протокол, и всё! Его показания роли бы не сыграли. Но нет, те обалдуи решили всё сделать по-своему!
— И что теперь? — спросил Жуков.
— Ничего. Никто не определит, кто конкретно дал зелье Николаю. Поэтому проведут стандартную проверку ваших недругов, а потом дело закроют, — ответил Кондрашов. — Всё, некогда мне говорить.
Михаил Игнатьевич уставился на телефон. Ещё и так беспардонно прервал разговор. Да что же за невезение!
Николая отпустят, и Боткин тут же ему всё расскажет. Чёрт, надо действовать.
Спокойствие, вдох и выдох.
Барона Жукова не перехитрить, он в этом деле рыбу съел. Или как там говорится у простолюдинов. Не важно. Он сейчас что-нибудь придумает.
Главное, снова проявить немного терпения…
Клочок проснулся только утром, проспав в итоге больше суток. Я подробно рассказал ему все события, включая посещение полицейского участка, чем очень его повеселил.
— Аксессуар в виде крысы, надо же, — пискнул он. — Так что, Николая отпустят?
— Да, и думаю, сегодня Жуков сделает следующий шаг, — кивнул я. — Надо быть наготове. А тебе — проследить за Болотовым. Что-то мне всё это не нравится.