Я сам не понял, как смог прогнать из головы образ, который не покидал меня последние годы. Ольга тянулась ко мне, открывалась, стонала, и ее обнаженная кожа словно зеркало отражала холодный лунный свет.
Нужно жить дальше.
2.4
… А наутро хотелось провалиться сквозь землю. Голова давно не гудела так сильно – сказывалось утреннее похмелье. Тело словно налилось свинцом, и я даже пошевелиться не мог.
Рядом на подушке спала Оля. Голая. И на меня градом автоматных пуль посыпались воспоминания о прошедшей ночи. Как мы с Ольгой остались одни и чем мы занимались до самого утра. И не сказать, что мне было неприятно, скорее, наоборот, но продолжения точно не будет. Ни к чему это все… да, я взрослый мужик, которому по роду профессии не хватает женской ласки, но вряд ли Оля будет той, которая согласится кататься со мной по гарнизонам и ждать в одиночестве с долгих вылазок. Ей стабильность нужна, уверенность в будущем. А я завтра могу вернуться не со щитом, а на щите.
С трудом поднялся, хотел тихонько одеться и уйти, но тут Оля проснулась и, ничуть не стесняясь, сладко потянулась под одеялом, слегка оголяя грудь. Сексуально, но уже неинтересно. Поскорее бы закрыть эту страницу и не вспоминать о ней. Случайный секс с подругой детства – вот такой он, отпуск на гражданке.
-Ты позавтракаешь со мной, Илюш?
Чтобы не обидеть девушку, пришлось согласиться. Кивнул головой, стыдливо пряча взгляд и стараясь не смотреть на ничуть не смущенную своей наготой любовницу. Женским телом меня не соблазнишь, но те чувства, которые проявляла ко мне Оля, для меня были в диковинку. Она гладила меня по плечу, спрашивала, что я предпочитаю – чай или кофе и люблю ли я по утрам слушать радио. А вместо кайфа и удовольствия на меня тяжелым туманом опустились все разочарования вчерашнего вечера. Как Маша нашлась сама, а вместе с ней в придачу и ее жених. Маша и Миша – как отвратительно звучат в унисон их имена.
Еще неделю назад я думал о том, что еще одной моей самой масштабной задачей в жизни после мести за отца является поиск девушки, о которой я не знал ничего, кроме имени. Это было моей целью, панацеей, мечтой. Она была моей надеждой и моим отчаянным ожиданием счастливого будущего. А теперь я лишен даже этого, потому что мою надежду заграбастал своими скользкими лапами кто-то другой. И это Машу я всю ночь целовал, ласкал, в ее податливое тело входил. Это она подо мной изгибалась, стонала, доводя своим учащенным дыханием до точки невозврата. И я следовал за ней, словно ручная зверушка.
А потом я ее увидел. Настоящую, реальную. На кухню вышел воды попить в одних трусах, а там она сидит. Смутилась, глаза опустила. Краска к щекам прихлынула, делая девушку еще красивее.
-Извини, я думала, Оля одна, а тут ты…
-Оля спит, - не отрывая взгляда от раскрасневшейся от стеснения девушки, выдавил я из себя. Понимал, что надо вернуться в спальню и одеться, но до чертиков боялся, что за это время Маша уйдет, опять исчезнет с поля моего зрения, поэтому так и продолжил стоять истуканом в дверях.
-Я чайник поставила, - мило улыбнулась девушка. – Будешь кофе?
Согласно кивнул и сел за стол, слегка смущаясь своей наготы. Сейчас, совсем рядом, Маша выглядит живой, настоящей, не далекой мечтой или оставшейся в памяти картинкой. Она неспеша засыпала в чашку растворимый кофе, залила кипятком и придвинула ко мне вместе с сахарницей.
-Сделать тебе бутерброд или еще что-нибудь?
Продолжая молчать, отрицательно покачал головой, наблюдая за действиями девушки. Кофе, который она сделала – это самый вкусный напиток, который я когда-либо пробовал. Я готов есть из ее рук, как пес, лишь бы иметь хотя бы слабую возможность находиться рядом с ней.
Маша тоже на меня смотрела. С опаской разглядывала уродливые шрамы на моей груди. Впервые я их смутился и пожалел, что не надел футболку. Во время боя я не боюсь ничего – первым иду в атаку, а тут элементарно робею перед девушкой. И ведь именно с Машей так. С Олей все по-другому получилось – там обычная потребность в тепле и ласке, а тут заходящие за все возможные грани чувства.