-Туманова! – услышала я наконец свою фамилию. – Зайди!
Я тут же рванула в кабинет, где в прямом смысле слова решалась моя судьба.
-Что ты там забыла, Туманова? – с интересом глядя на меня из-за очков-половинок, точь-в-точь как у Дамблдора, спросил глав.ред, . – Точнее, кого…?
О том, что моя свадьба не состоялась, знала вся редакция уже на следующий день, а еще через неделю в каждом кабинете с упоением обсуждалась эта новость и придумывались одна за другой безумные теории относительно причины сего печального, как всем казалось, факта.
-Нашей Маруське жених изменил, - выдумывали корректоры. – И теперь она вразнос пошла, ничего не боится! Даже войны!
-Да нет, - вторили им дизайнеры. – Просто несостоявшиеся молодожены действительно еще слишком молоды, чтобы брать на себя ответственность за семью.
-А может, не отменили свадьбу, а отложили до лучших времен? – предположили копирайтеры. – Вдруг у них заболел кто-то или умер…?
-Нет же! – спорили обозреватели. – Характерами не сошлись!
-Точно! – соглашались с ними верстальщики. – Характер у нашей Маши не сахар!
-А может, это она налево пошла?
По пальцам одной руки можно пересчитать сотрудников, которые не принимали участия в обсуждении моей личной жизни. Я же не знала, в каком углу редакции мне спрятаться, чтоб меня не донимали вопросами и косыми взглядами.
Помимо коллег меня не оставляли в покое любимые родители, которые не преминули появиться на моей работе и при всех сотрудниках редакции громко высказали свое неодобрение относительно моего поведения. Так стыдно мне еще никогда не было – меня, двадцатитрехлетнюю девушку, отчитали как первоклассницу!
Но самый ажиотаж относительно моей персоны был в тот день, когда меня после работы встречал Миша. Я удивилась его приезду, но все равно по-дружески обняла и мило улыбнулась, как будто бы это не за него недавно замуж собиралась.
-Хэй, сестренка! – поприветствовал меня он в ответ. – Выглядишь неважно. Что-то случилось?
Глаза Мишкины смеялись – уж он-то наверняка понимает истинные причины моего состояния. Сам точно такую же ситуацию переживает.
-Переживу как-нибудь, - я отмахнулась, стараясь не думать о недавно подслушанном разговоре в курилке, где вновь с упоением обсуждалась моя личная жизнь. Ох и любит наш народ языками потрепать! – Ты зачем приехал? Что-то случилось?
-Да, - бывшего жениха просто распирало от гордости. – Маш, представляешь, у меня выставка будет! Своя! В Лондоне! Завтра уезжаю. Вот, захотел с тобой поделиться.
-А как же твои родители? – конечно же, я была рада за парня. Собственная выставка – это его предел мечтаний. Миша всегда хотел стать известным фотографом, и вот, пожалуйста – он в одном шаге от своей мечты.
-После отмены свадьбы они бушевали, конечно, заставляли одуматься, но Оля вовремя перехватила их внимание на очередную крупную сделку. Она после отъезда этого придурка Ильи сама не своя – в работу фирмы с головой окунулась, так, что за меня временно забыли.
Я по-доброму позавидовала Мишке и от всего сердца пожелала ему удачи в Лондоне, после чего стала добиваться собственной цели.
Прошла курсы военкоров. Все-таки профессиональной подготовки для работы в зоне вооруженного конфликта у меня нет, а без нее меня никто никуда не отпускал. Все-таки на кону не материал, а моя жизнь. Меня обучали не только тому, как спасти свою жизнь, но и как не поставить под угрозу чужую. Всю в грязи, со связанными руками за спиной и мешком на голове, меня учили адекватно и с холодной головой оценивать обстановку и не впадать в панику. Дэн, глядя на мои старания, только головой качал.
-У каждого журналиста, который хотя бы раз побывал в горячей точке, есть история на грани жизни и смерти, - признался он. – И зачастую ты сделать ничего не можешь.