-И что теперь делать? – впервые за все время Илья оказался передо мной безоружен.
-Женись на ней. Она тебя любит.
Господи, как же тяжело говорить это! Собственноручно отказываться от любимого человека – мазохизм в высшей степени!
-А ты, Маша? Ты – любишь меня?
Я зубы сцепила, чтобы не признаться, чтобы не сказать это иллюзорное «люблю», которое не должно ничего значить. Хватит. Я получила то, что хотела. Я нашла своего человека и даже смогла украсть у судьбы недолгое время рядом с ним. Время, которое я никогда не забуду и сохраню в памяти до конца жизни как самое счастливое. И одновременно самое несчастное. Я уже ощущаю, как разрывается на мелкие лоскутки мое тряпичное сердце.
4.3
Семь месяцев спустя
Антошка родился недоношенным. К сожалению, роды начались очень стремительно и больно, что отец едва успел довести меня до роддома. Благо, врачи оказались настоящими профессионалами и сразу же отправили меня в родовую, где с помощью кесарева сечения появился на свет мой сын. В коридоре прямо под дверями операционной ожидали первого крика младенца мои родители. Конечно, они были не в восторге от пополнения в семье, к тому же еще и бастарда, как любил выражаться о моем малыше папа, но с моим решением родить за это время смирились.
Когда я после поездки на военную зону увидела на тесте две полоски, то сразу схватилась за голову. Рассказать о таком Илье значит грубо вмешаться в его жизнь. Судя по слухам, он в те дни как раз приезжал в отпуск в город и сделал Ольге предложение, на которое та ответила согласием. Илье нужно было возвращаться на службу, поэтому за считанные дни для них с Ольгой был организован шикарный свадебный банкет с сотней гостей в самом дорогом ресторане города. Куда уж мне с таким сюрпризом…? Так что когда Илья с Ольгой обменивались кольцами, я пришла к своим родителям с повинной. Все-таки я всю жизнь росла домашней девочкой, эдаким комнатным зверьком, и большие проблемы самостоятельно решать не умела. Скорее, я умела их создавать – именно об этом кричала мать, когда я призналась в беременности. Папа ей вторил и называл нехорошими словами, мол, «принесла в подоле». Меня призывали к аборту, мама уже готовилась обзванивать своих подруг на тему хорошего врача, но я пошла в отказ. Все-таки я полюбила Илью, возможно, он моя единственная любовь, и неважно, что я еще молода и впереди у меня вся жизнь. Сорни-Най не ошибается.
-Я все равно рожу этого ребенка, - твердо сказала я. – Либо с вашей помощью, либо без нее.
В конце концов родители приняли это мое решение. Мама отложила в дальний ящик мечты о статусности, а отец – о финансовых возможностях. Без Мишиной поддержки шансов вернуть прежнее благополучие у нашей семьи стало значительно меньше, а о настоящем отце ребенка я ничего не рассказывала. Ни слова, ни полслова. Как признаться в том, что сознательно соблазнила чужого мужчину? И без того чувствовала себя не самым лучшим образом.
Беременность протекала тяжело, токсикоз мучал меня едва ли не до самых родов. Каждый раз приходилось сдавать кучу анализов и смотреть на удручающие лица врачей, мол, сложно все. Естественно, сложно. Не может быть легко то, что досталось во грехе. Тошнота, головные боли и отеки стали моими постоянными спутниками. Диагнозы сыпались один за другим, на сохранении лежала чаще, чем дома. Гестационный диабет спровоцировал пиелонефрит, в результате поднялось высокое давление, развилась приэклампсия, и как итог – роды на тридцать второй неделе. Позже врачи сказали, что с моими диагнозами доносить до такого срока сродни чуду, обычно подобные беременности заканчиваются печально.
Рожала я в самом обычном городском роддоме. Роды по контракту финансово мы не потянули, так что пришлось довольствоваться тем, что есть. Как рассказала потом мама, в один день со мной Ольга родила доношенную здоровую девочку в дорогом перинатальном центре. Через неделю счастливых маму и малышку отправили домой, а на выписку из горячей точки к ним приехал Илья…
Даже если бы я и хотела в тот момент с ним встретиться и все ему рассказать, то все равно бы не смогла. Сначала несколько недель после родов врачи держали Антошку в закрытом кувезе – инфекция спровоцировала гипоксию, и нужно было провести определенный ряд терапий для лечения последствий кислородного голодания. Благо, малыш быстро шел на поправку. Вообще, маленькие дети – самые настоящие герои. Они гораздо сильнее нас, они так стараются, так борются за эту жизнь, как ни один взрослый. Мой сын такой же. Когда, наконец, моего мальчика перевели ко мне в палату, я вдруг осознала, насколько он у меня сильный. Такой маленький, весом меньше двух килограммов, но уже перенес такое тяжелое лечение, что страшно представить. У меня от страха за ребенка даже молоко не пришло – перегорело на фоне стресса.