А чего я, спрашивается, раскисаю? У меня впереди целый месяц отпуска, за это время можно земной шар перевернуть, чтобы найти нужного человека. В конце концов, объявление можно в газету подать. Маша ведь читает газеты? Должна читать, она ведь журналистка. По крайней мере, когда-то хотела ею стать…
В кармане завибрировал мобильник. Музыку на свой простенький телефон я никогда не ставил, даже самую стандартную. Только тихая вибрация сообщала мне о звонке – не люблю, когда меня отвлекают. Да и звонят мне редко.
Ничего срочного, всего лишь звонок из военкомата. Попросили принести стандартные фото на новые документы. Подробности уточнять не стал, потом видно будет. Я привык к тому, что приказы не обсуждаются, а потому зашел в ближайший фотосалон с просьбой сделать снимок.
Фотограф, широко сверкая белозубой улыбкой, предложил мне присесть на стул и подождать.
-Через пару минут я закончу обработку и выполню ваш заказ, - пообещал он, поправляя и без того лощеную рубашку. - Видите ли, я редко занимаюсь стандартной фотографией. Это игрушки для дилетантов или начинающих фотографов, а я – фотохудожник, - парень с гордостью махнул рукой на стену, напомнив этим движением надутого павлина. – Посмотрите на эти снимки! Все они – части моих конкурсных работ!
Я посмотрел на фото в рамках, которые в силу своей культурной безграмотности не смог оценить по достоинству. Птички крупным планом, бабочки какие-то, капли росы, природа… Подобные картинки я в учебнике по географии видел и в журналах для культуристов. Наверное, это красиво. Не знаю, не разбираюсь в этом.
Но какой-то талант у парня определенно есть. По крайней мере, шрам на щеке он мне заретушировал, да и взгляд исподлобья стал немного мягче.
Забрав фотографии, я отправился сразу в военкомат. В отделе кадров сидела молоденькая девочка, которая немного испуганно таращилась на меня. Ну да, не красавец. Шрам уродливо расчерчивал щеку от носа до уха – пуля задела. Дядя Боря подлатал, зашил как надо, но внешнее напоминание осталось. Теперь чувствую себя как новенький. Если не смотреть в зеркало и медицинскую карту.
-Приказ на ознакомление вам выдадут непосредственно перед отправкой, - быстро, будто стараясь поскорее от меня отделаться, выдала секретарша.
-Отправкой куда? – ну да, глупый вопрос. Явно будет подписка о неразглашении.
-К сожалению, мне недоступна эта информация, - виновато ответила девочка, сжав голову в плечи так, будто боялась меня.
Не став больше светить своей физиономией Франкенштейна, я развернулся и ушел. В другой момент я бы улыбнулся и попытался быть милым и приятным, однако же сегодня у меня для этого не было настроения. Ведь сегодня я упустил, пожалуй, самую важную часть своей жизни.
По пути домой в магазин заглянул, чтобы пару сникерсов купить. Сладкое мне частенько заменяло сигареты и алкоголь, а порой даже снотворное. А уж после ранения в легкое и полным запретом на курение конфеты так и вовсе стали полноценной частью моей жизни. На службе мало подобных радостей, а потому от шоколадок я никогда не отказывался.
Стараясь не замечать заинтересованный взгляд продавщицы на себя, взрослого мужика, указывающего на полку с батончиками, я быстро расплатился и вышел из магазина, ничего и никого не замечая. Только мимолетом извинился перед какой-то блондинкой, налетев на нее в дверях.
-Илья? – окликнул меня звонкий женский голос. – Илюш, это ты?
Блондинка ухватилась за рукав моей футболки и пытливо всматривалась в мое лицо. Я же с трудом разглядел знакомые черты.
-Оля? – и не ошибся.
Ольга была на пару лет меня младше и жила в соседнем доме. Ее старший брат был жутким задавакой. Накостылять ему было святым делом для всех пацанов нашей округи. Еще бы – кожаный ранец, драные фирменные джинсы, кепка с квадратным козырьком, которые, по словам того задаваки, были куплены в Европе и стоили втридорого. Для нас, обычных дворовых мальчишек, чью самую важную ценность представляли палка в форме автомата и спущенный футбольный мяч, подобные бравады были пустым звуком и сигналом проучить хвастуна. Да-а, Мишка тогда частенько с фингалами ходил…