Эйнис успокоилась и воспылала жаждой знаний о мире Веры, Вера стала её как будто специально шокировать историями из своей жизни, эти истории так увлекали и завораживали, что счёт времени потеряли все присутствующие, и за ними пришёл злой и голодный Док, который хотел их увести, но в итоге остался здесь сам.
Потом Док наелся и засобирался, забрав с собой и Барта, сделался благодушный, работу дал не сложную, и когда за Бартом пришли Двейн с Ланом, Док его легко отпустил.
Они договаривались пойти бить морду бывшему парню Эйнис, Барта это волновало и будоражило — он никогда раньше не ходил целенаправленно бить кому-то морду в компании взрослых, тем более, Двейна. Это ощущалось очень странно, он никак не мог совместить у себя в голове мордобой и всегда спокойного и сдержанного замначальника особого отдела. Но когда всё началось, выглядело это великолепно, Барт завидовал неистовой белой завистью, и пообещал себе записать каждое слово, чтобы точно не забыть, и потом повторить, если когда-нибудь вдруг понадобится:
— Ты возомнил себя достойным женщины дома Кан?
Они стояли в подворотне за углом кабака, было темно, парень не понимал, что происходит — они дождались его у выхода, Двейн был единственным, кто знал парня в лицо, а узнав, указал на него Барту с Ланом и распорядился аккуратно увести за угол и перегородить пути отступления.
Судя по нетвёрдой походке, парень был уже слегка пьян, он вообще не сразу понял, кто и почему его взял под руки и повёл за угол, а когда Двейн посмотрел на него своим холодным взглядом, который мог означать что угодно, от пожизненных проблем до смерти прямо сейчас, жертву это вообще окончательно дезориентировало.
— Какой женщины? Что вы хотите от меня?
— Её зовут Эйнис. А меня зовут Кан Двейн Старший, и я сделаю тебя калекой, если ты ещё раз к ней приблизишься.
— Эйнис? Да не собираюсь я к ней приближаться, она дура…
Двейн ударил его коротко и не сильно, Барт вообще не понял, что произошло, когда увидел кровь на его лице. Двейн ровно сказал:
— Выбирай выражения, когда говоришь о женщине дома Кан. Извинись.
— Да какого хрена?!
Двейн ударил сильнее, опять по лицу, но так быстро, что Барт не рассмотрел, показалось, что удар был нанесён двумя пальцами. Парень закрыл лицо руками и наклонился, в шоке глядя на окровавленные ладони, руки дрожали. Двейн повторил медленно, как окончательный вердикт:
— Если ты ещё раз к ней приблизишься, я сделаю тебя калекой. Ты меня понял?
— Да, — прохрипел парень, в шоке щупая лицо.
— Извинись.
— Простите.
Двейн кивнул, посмотрел на Барта и приказал:
— Идём.
Барт телепортировал их в портальный тупик, шёпотом спросил:
— Чем ты его ударил?
Двейн показал ему на ладони окровавленную метательную звезду, трёхлучевую, обычно их не использовали ни на тренировках, ни в бою, Барт её вообще впервые в жизни видел так близко. Он поднял глаза на Двейна и взмолился:
— Научи!
Двейн нахмурился и отвёл глаза, сказал:
— Оно тебе не надо.
— Ну пожалуйста.
— Отцепись. Я искренне надеюсь, что мне это тоже больше не понадобится. Эйнис дура, связалась… — он слегка покачнулся, Барт понял, что с Двейном что-то не так, он не видел его ауру из-за щитов, но по лицу мог сказать, что чувствует он себя не очень. Двейн заметил, что Барт обратил на это внимание, отослал Лана и тихо сказал Барту: — Позови Дока.
Барт метнулся к Доку телепортом, позвал, вышел следом, и с нехорошим напряжением внутри наблюдал, как Док подхватывает Двейна сложной системой воздействий, имитирующих лежание на воде, и тащит в палату, шёпотом рассказывая, что Двейн сильно неправ по многим пунктам.
«Ему не лучше. Положительная динамика — иллюзия.»
Он не пошёл за ними, остался стоять в коридоре и наблюдать энергетически, хотя мало что видел, а понимал ещё меньше — с медициной у него было не очень, а Док накладывал на Двейна сложные вещи, в которых чисто визуально не разберёшься, надо знать анатомию.
«Что с ним?»
Когда Док вернулся к себе, Барт прицепился к нему как банный лист, но Док выдержал все уровни атаки и ничего не рассказал, соврал, что это просто сильный ушиб, Барт видел, что это враньё, Док не особенно и старался делать вид, что это правда.
«У него приказ молчать.»
Двейна было до ужаса жалко, но он не знал, как ему помочь.
Работы принесли ещё, добавились амулеты и сложные щиты, он погрузился в транс, в котором время ощущалось по-другому, и вышел из него только тогда, когда всё доделал. Услышал в соседнем кабинете голос Шена, решил, что свой вопрос про Шайнис надо задавать ему, у него есть в этом опыт. Было жутко неловко, но он пообещал Эльви, и обещание собирался выполнить, это ощущалось жизненно важным.
Шен через стенку раздавал распоряжения, потом сходил к Двейну, потом пошёл к себе, Барт тихонько пошёл за ним. Шен остановился у двери своего кабинета, посмотрел на Барта:
— Что-то случилось?
Ему стало жутко неловко от этого вопроса, он понимал, что на дежурстве надо заниматься работой, а не личными делами, и уже жалел, что пошёл за ним, но было поздно — Шен смотрел на него прямо и ждал ответа, и Барт кивнул, радуясь, что хотя бы на это его хватило.
Шен подождал продолжения, не дождался, открыл кабинет и жестом пригласил Барта внутрь, сел за стол, закрыл ту папку, которая лежала перед ним открытой, и посмотрел на Барта:
— Я тебя слушаю.
«Это очень круто, но говорить я, к сожалению, не могу, облом.»
Он уже не помнил, когда в последний раз оставался с Шеном наедине и разговаривал не по работе, вчерашняя продажа сундука тоже ощущалась рабочим моментом, тогда он хвастался своими достижениями, а сейчас собирался просить, хотя точно знал, что не имеет на это права — он в последнее время косячил по всем фронтам с неистовой силой, и умудрялся избегать возмездия из-за того, что избегал Шена. А сейчас он стоял перед ним, как на отчёте, и осознавал все свои косяки так остро, как будто они были написаны у него на лбу, в горле стоял ком с кулак размером, он не мог выдавить ни слова.
Шен тяжко вздохнул, встал, взял стоящий у стены стул и поставил перед столом, приказал:
— Садись.
Барт сел, чуть не свалившись, в ногах была дурацкая слабость, в голове не было ни единой связной мысли. Шен сел напротив, переплёл пальцы и повторил:
— Я тебя слушаю. Что случилось? Тебе нужны деньги?
— Нет, деньги у меня есть, — нервно улыбнулся Барт, — мне нужен совет.
Шен так искренне удивился, что Барт тоже задумался о том, когда в последний раз о чём-то просил Шена, тем более, о совете. Понял, что не помнит.
«Возможно, никогда.»
У них были странные отношения. С одной стороны, он считал Шена образцом невероятной крутости и мощи, с другой стороны — он как будто бы не считал его человеком, скорее просто силой, всеведущей, карающей и одаряющей. Барт умел прикидываться простым и очаровательным, это было легко делать при свидетелях, но наедине с Шеном все его навыки куда-то девались, потому что он спинным мозгом чуял, что Шен его клоунаду видит насквозь. При свидетелях он не считал нужным мешать Барту ломать комедию, но без свидетелей не видел смысла в своей комедии сам Барт, а без этой комедии он даже не знал, как себя вести — эта маска к нему настолько приросла, что он не помнил, как выглядит без неё. Мелькнула мысль прикинуться серьёзным взрослым человеком, каким он иногда прикидывался перед Эльви, но он сразу же отбросил эту дурацкую идею — это тоже клоунада, и Шен её тоже раскусит, будет стыдно.
«Что делать?»
— Просто скажи как есть, — мягко предложил Шен, Барт вздрогнул от ощущения, что Шен отвечает на его мысли, прочистил горло и сказал: