На пресс-конференции по итогам съезда КПРФ Зюганов отметил, что на нем создана качественно новая партия, так как КП РСФСР как часть КПСС была не партия, а государственно-политическая организация. На вопрос о взаимоотношениях КПРФ с радикальной партией РКРП он ответил, что двери для нее открыты и зарезервировано 5 мест для лидеров партии в ЦИК. Новый устав имеет ряд отличий от устава КПСС. В нем предусматривается создание института сторонников партии, то есть людей, которые имеют вольный статус и определяют по своему усмотрению формы поддержки партии. Это положение являлось явным отходом от ленинского принципа членства в партии и повторяло подход Мартова. Однако в принципиально новых условиях функционирования коммунистического движения этот подход был более реалистичен. Одна из статей нового устава предусматривала, что КПРФ может вступать с другими партиями и движениями в союзы и блоки, осуществлять с ними взаимодействие для достижения своих программных целей. Это было творческое развитие ленинской идеи левого блока, которое, в отличие от концепций Горбачева и Яковлева, преследовало цель прихода к власти, а не уступок антисоциалистическим силам. Впрочем, Горбачев, видимо, тоже понимал сомнительную ценность политики удержания власти КПСС за счет вовлечения в нее чуждых ей социальных сил, во всяком случае в период пребывания на посту генерального секретаря он перевел на счет фонда своего имени 32 миллиона старых рублей, что лишний раз показывает политический характер Горбачева-коммуниста.
Зюганов встречается в это время с десятками политиков, например такими, как командующий войсками СНГ Евгений Шапошников, лидер союза «Обновление» Александр Владиславлев, народные депутаты, лидеры общественных организаций. Он пытался объединить политических деятелей в новых условиях вокруг прагматической идеи социальной коррекции реформ, а не огульного их отрицания.
В середине февраля 1993 года, отвечая на вопрос корреспондента ИТА: «Как может отразиться на хрупкой надежде достижения согласия в обществе негативное отношение коммунистов к сегодняшнему курсу на реформы и демократизацию?», Геннадий Зюганов, в частности, сказал: «Компартия никогда не стояла в оппозиции демократизации и реформам. Мы активно будем поддерживать те преобразования, которые будут укреплять государственность, повышать благосостояние людей и действительно способствовать гуманизации общества».
Такое понимание распространялось в обществе, Зюганов как выразитель этих взглядов и лидер обновленной КПРФ становился все более известным гражданам страны.
В феврале Зюганов был впервые включен в первый рейтинг «100 ведущих политиков России в январе 1993 года», подготовленный «Независимой газетой» и социологической службой. Он занял 57-е место, набрав 3 балла по 10-балльной шкале. В следующем — февральском — рейтинге Зюганов занял уже 20—21-е место, получив 5,36 балла. Это было крупным шагом в процессе восхождения к вершинам российской политики.
Глава 5
«Черный октябрь» 1993-го
Став лидером Коммунистической партии, Геннадий Зюганов возглавил политическую контрэлиту страны независимо от желания властвующих структур. Он не только руководит формированием новых организационных структур возрожденной партии, но активно участвует практически во всех общезначимых всероссийских мероприятиях, пишет доклады, статьи, аналитические материалы, формулирует прогнозы. Зюганов пытается всеми доступными ему средствами влиять на процесс развития управленческих решений на высоком уровне, пытаясь предупредить о возможных последствиях кризиса, раскрыть людям глаза на происходящие реформы. По его мнению, в стране развивается самый настоящий контрреволюционный процесс, поворачивающий вспять общество от идеалов Октябрьской социалистической революции. С этой позиции реформы Ельцина сверху логично выглядят именно антисоветскими, антисоциалистическими акциями, которые должны рано или поздно завершиться согласно законам истории вооруженным насильственным свержением существующего социально-политического строя.
Правительство Ельцина, фактически Гайдара, ставшего первым вице-премьером, разработало и практически осуществило по подсказкам американских экономистов типа Джеффри Сакса программу экономических преобразований, получившую в обществе наименование «шоковой терапии». Согласно данному плану «излечения» от социализма сначала были введены (резко отпущены) свободные цены с целью ликвидации товарного дефицита, затем либерализация торговли и в заключение — приватизация жилья и предприятий. Эта схема была осуществлена в Польше и принесла относительный успех. «Доморощенный гений» Гайдар был наивно уверен, что в России произойдет все как в Польше, так как это якобы универсальный подход. Зюганов и другие деятели компартии подчеркивали, что он совершенно не понимал русской истории, специфики российской цивилизации, принципиальной разницы между Россией и небольшой центральноевропейской страной. Радикал-реформатор Гайдар абсолютно не слушал мнения оппозиции, предупреждавшей о многократно большей социальной цене реформ в условиях России и неизбежном крахе таких преобразований. Прогноз оппозиции полностью оправдался. Уже отпуск цен сразу привел к их росту в течение года в 36 раз, тогда как зарплаты и пенсии выросли на 70 %. Большинство населения стало нищим. Реальные доходы населения сократились вдвое к уровню начала года. Население лишилось трудовых сбережений, возникла полуторамиллионная армия безработных. Возросла смертность населения на 20 % по сравнению с предыдущим годом и снизилась рождаемость на 14 %. Образно выражаясь, Егор Гайдар превзошел Ивана Сусанина — завел целый народ в пропасть, но сам остался не только живым, но обеспеченным и сытым. Конечно, определенная часть общества, разбогатевшая в ходе ваучерной приватизации, была довольна реформами и пела вместе с творческой интеллигенцией радостные дифирамбы Гайдару. В ходе бессовестной жульнической приватизации в частную собственность было передано 24 тысячи предприятий, 15 % торговой сети и образовано всего 160 тысяч фермерских хозяйств. Таким образом осуществлялось первоначальное накопление капитала за счет спекулятивных операций в торгово-закупочной сфере, разгосударствления собственности путем акционирования предприятий. Все неудачи и просчеты правительства априори списывались им на Верховный Совет РСФСР Это была традиция, которую ждало большое будущее — раньше все неудачи власти валили на внешних врагов и «происки империализма», теперь же — на депутатов парламента.
Верховный Совет РСФСР действительно под впечатлением краха экономики наконец вроде бы отошел от «демократического» угара, когда он во всем бездумно поддерживал Ельцина, и занял в целом здравые критические позиции, причем более половины депутатского корпуса перешло в ряды активной оппозиции. В стране начались первые волнения, в частности 23 февраля состоялось первое столкновение ОМОНа и демонстрантов. В конце 1992 г председателем правительства стал В. С. Черномырдин и возникла надежда на более сбалансированное развитие экономики и приостановку опрометчивых и вредных квазиреформ. Однако фактически новое правительство продолжило обанкротившийся курс Гайдара в новом исполнении. О результате такого заимствования впоследствии сказал сам премьер-министр: «Хотели как лучше, получилось как всегда».
Депутат Зюганов обрел серьезное влияние в Верховном Совете и в народном движении сопротивления капиталистическим реформам. Однако это влияние не было решающим и определяющим, да и оппозиционные силы были аморфны и разрознены. Предстояло создать широкий работоспособный блок всех здоровых сил в обществе, чтобы остановить абсолютное обнищание нации и деградацию производства.
19 февраля 1993 г. на встрече руководителей основных политических блоков России («круглый стол» «центристских» и «левых» партий») Геннадий Зюганов был категоричен: «Выход из кризиса власти и экономики — в сплочении всех национально- и государственно-сориентированных сил». Выступая в ходе дискуссии на тему «Апрельский референдум и кризис власти», Зюганов вновь выразил мнение, что «в нынешних условиях» не функционирует ни одна из ветвей исполнительной власти, а страна «развивается в режиме национально-государственной катастрофы». Геннадий Зюганов заверял собравшихся: «Компартия РФ будет вести диалог со всеми, кто понимает национально-государственные идеи, и будет сотрудничать с ними, выступая как партия равных среди равных». Однако одних призывов и заклинаний было недостаточно. Нужны были какие-то решительные действия по спасению ситуации. Лидер КПРФ Зюганов отчетливо понимал, что наступал период решающих схваток.