Объединение этих организаций под названием «Роском-союз» в заявлении «Об идейно-политической линии руководства Коммунистической партии Российской Федерации» резко осудило руководство КПРФ за «крен к национал-реформизму» и «социал-демократизму», «отказ от учения о классовой борьбе», отказ от воинствующего атеизма и пролетарского интернационализма. Ряд участников «Роскомсоюза» даже заявлял, что Зюганов, ни больше ни меньше, опаснее Ельцина, потому что «разлагает коммунистическое движение изнутри». Лидеры «Союза офицеров» прямо и непосредственно обвинили Зюганова в предательском сговоре с антинародным режимом. Анпилов в порыве своих коммунистических чувств предложил разработать программу по борьбе с «зюгановщиной». Выступая на митинге в Воронеже 10 апреля, Анпилов рассказал массам о главном пункте разногласий с Зюгановым — оппортунистическом признании лидером КПРФ частной собственности как таковой.
Зюганов как коммунист относился к частной собственности в методологическом плане сугубо отрицательно, то есть в строгом соответствии с идеологией коммунизма, но в отличие от левых ортодоксов он не мог не видеть, что после свершения буржуазной контрреволюции 1991–1993 гг. и проведенной приватизации требовать ликвидации частной собственности есть по меньшей мере наивность, если не сказать грубее. Он пытается продвинуть идею о возрождении ленинского нэпа с его многоукладностью экономики, включая частную собственность. Одну из причин крушения СССР и КПСС Зюганов видел в том, что существовала абсолютная и преждевременная монополия на собственность. Именно огосударствление собственности, по его мнению, привело к необходимости найти правильное соотношение государственной, коллективной и частной собственности. Монополию на власть и монополию на истину Зюганов в своем перечислении называл вторым и третьим номером.
Частное предпринимательство в реальном секторе экономики, по мнению Зюганова, может помочь возрождению экономики России. Зюганов прямо заявлял, что новая компартия поддерживает всех, «кто хочет и умеет работать», предпринимателей в реальном секторе экономики. В то же время он обращал внимание на то, что в новых условиях «диктатура пролетариата не способна решить всех российских проблем».
Однако эта логичная современная точка зрения с большим трудом воспринимается его товарищами по партии. На научной конференции, организованной ЦИК КПРФ в конце марта 1994 г., был принят документ «Путь России к народовластию и социализму». Среди участников конференции были А. Лукьянов, член-корреспондент РАН Д. Львов, д. э. н. С. Глазьев, председатель СПТ Л. Вартазарова, д. э. н. Т Корягина. В итоговом документе были записаны положения о необходимости активизации роли государства в осуществлении социально-экономических преобразований, остановке насильственной приватизации, стабилизации уровня цен, восстановлении естественной монополии на внешнюю торговлю, введении государственной валютной монополии. В ходе конференции усилиями левых ортодоксов были отвергнуты попытки Зюганова и его сторонников добиться более радикального обновления коммунистических требований. Из проекта было исключено ключевое положение о возможности существования частной собственности в известных пределах и границах.
Однако Зюганов, если можно так выразиться, взял верх на апрельском пленуме ЦИК КПРФ, на котором обсуждалась программа партии. Подготовленный проект был выдержан, на наш взгляд, в компромиссном духе и допускал существование трудовой частной собственности в определенных условиях переходного периода. Естественно, что такие положения до известной степени обостряли ситуацию в коммунистическом движении.
Главным оппонентом по идейным разногласиям являлась тюлькинско-анпиловская РКРП с центром в Ленинграде. Не случайно Зюганов говорит, что раскол в коммунистических рядах — это «московско-ленинградская» проблема, имея в виду известный элемент соперничества и конкуренции региональных верхов. Неудачной оказалась попытка лидера Союза коммунистов Алексея Пригарина расколоть московскую организацию КПРФ путем создания в апреле 1994 г. Московской городской организации КПСС в качестве локальной альтернативы компартии Зюганова.
Резко дискутируя с левокоммунистическими друзьями, Зюганов выделяет организацию Олега Шенина СКП— КПСС. Союз компартий, по мнению Зюганова, представлял реальную возможность тесной координации всех компартий бывшего СССР и в будущем по мере вызревания условий мог превратиться в реальную силу по организации нового Союза. Однако Шенин также подвергал критике Зюганова за якобы оппортунистические идеи, абсолютизацию национально-патриотического лозунга, недооценку классовой борьбы.
Такие обвинения были для Зюганова, вероятно, очень неприятны и обидны. Он знал, что в принципе его партия и эти коммунистические группировки стоят на одних марксистско-ленинских позициях. Левые ортодоксы были, конечно же, ближе к Зюганову, чем любой либерал-демократ или кто-либо, так как их всех объединяло, во-первых, признание негативного опыта капиталистической реставрации в России доказательством правоты положений Маркса о порочности капитализма. Во-вторых, позиция Запада и в первую очередь США оценивались как антироссийская. В-третьих, крушение советской социалистической системы объяснялось неблагоприятным сочетанием объективных, но главным образом субъективных причин, в том числе предательством Горбачева и Ельцина. Когда от товарищей по коммунистической идее он слышал обвинения в неосталинском духе — в «зюгановщине», «оппортунизме», «ревизионизме», это было ему, конечно же, неприятно. Но дело не в личном восприятии Зюганова. В условиях, когда дорого единство партии как никогда, когда буржуазная пресса с особой злой радостью расписывает разногласия и противоречия в комдвижении, — это была непозволительная роскошь. Поэтому руководитель коммунистов пытается найти какой-то консенсус. В организации СКП — КПСС Зюганов достиг компромисса. КПРФ вошла в состав этого союза в качестве постоянного члена, признав «союзное» лидерство О. Шенина, а СКП — КПСС в свою очередь отказался от унитарного принципа строительства своей организации и признал право партии Зюганова на собственные позиции и мнения. В результате группа Пригарина была осуждена в СКП — КПСС за раскольническую деятельность.
Корреспонденты буржуазных газет часто подковыристо интересовались у Зюганова — не заставят ли его сверхлевые товарищи повернуться назад к большевизму, к лозунгам гражданской войны? Зюганов спокойно и уверенно отвечал: «Неужели я похож на такого бесхарактерного человека? Меня столько за последнее время ругали, критиковали, склоняли. Надевали все маски подряд. Только не налезет на меня никакая маска. У меня есть своя система взглядов, характер, опыт, принципы. Разговоры типа: «Придет к власти Зюганов — все отберут» — ложь. Зюганов лучше других понимает, что если начать отбирать, то послезавтра будут стрелять везде, от Калининграда до Петропавловска-Камчатского. Поэтому на нашем огромном корабле курс будет регулироваться аккуратно, взвешенно. Нельзя резко крутить руль ни в одну из сторон».
Для того, чтобы укрепить теоретические позиции Коммунистической партии и поставить дело развития марксизма-ленинизма применительно к новым условиям, так сказать, на индустриальную основу, в рамках комдвижения в октябре 1994 г. было создано общество «Российские ученые социалистической ориентации» (РУСО). Его возглавил один из видных деятелей КП РСФСР и защитник ее в Конституционном Суде профессор, доктор исторических наук Иван Павлович Осадчий.
Участник Великой Отечественной войны, крупный историк России и Кубани И. П. Осадчий проявил себя как принципиальный ученый. Еще в советское время он в своей кандидатской и докторской диссертациях высказал ряд дискуссионных новаторских положений и был обвинен комдогматиками в «эсеро-меньшевистской» пропаганде, несмотря на давление, он отстоял правду истории. В 1992 г он выступил в качестве историка-эксперта в Конституционном Суде и внес большой вклад в решение КС о неконституционности части указов Президента о деятельности КПСС и КП РСФСР. В дальнейшем И. П. Осадчий организовал движение в защиту прав коммунистов, репрессированных в прибалтийских странах.