Процедура повторилась. Виверрового отбросило и побило склянки. И если первый раз запасы древних просто разлетелись вдребезги, то сейчас я зацепил что-то, где ещё болтались остатки. К запаху пороха добавилось что-то ядрёно-сладкое, будто мы какие-то экзотические фрукты, заряженные подсластителями, помяли.
Я очень постарался перезарядить «коачган» в рекордные сроки, но всё-равно не успел. Новый прыжок и Хмурый снова был у решётки, смазанное движение в сторону — и он уже показался в проёме на моей стороне. Ещё прыжок и он, как на невидимую стену, налетел на «Ауру ужаса». На адреналиновом скачке я на неё чуть ли не половину своей (или шакраса) выносливости потратил, а этот мутант всего лишь споткнулся, в очередной раз хрустнув суставами. Но хоть дал мне возможность сложить заряженную двудулку и с расстояния в метр, бахнуть ему в голову с двух стволов.
Меня толкнуло отдачей, ощутимо лягнув в плечо. Аж шакрас внутренне взвыл от удивления. Но как говорится, видели бы вы другого парня…
Лучше бы не видели! Хмурого не отбросило, его перекрутило, будто ему доской по морде ударили с такой силой, что ноги не только взлетели в воздух, а он весь целиком сальто назад сделал. Но, сука, просто взял и встал после этого и, наверное, осуждающе посмотрел на меня. Глаз не было видно, как и ран или хотя бы царапин. Лицо просто превратилось в один сплошной синяк. Нос расплющило, скулы смяло, а веки и губы заплыли и моментально опухли. Вид такой, будто сначала Хмурого в лицо покусала сотня пчёл, а потом всё-таки я доской плашмя огрел. Единственное, что я смог посчитать хоть маленькой, но победой — это то, что Хмурый вместе с дробинками ещё и пару зубов выплюнул.
Дальше любоваться он мне уже не дал. Хрустнул шеей, вправляя её на место, и бросился на меня. Спокойно отбил мясным носом приклад дробовика, и в следующий момент приподнял меня и протащил по операционному столу. Придал ускорения и перекинул на соседний стол, грохнув на скелет под простынкой.
Биомонитор ревел и вибрировал, а каждое ребро будто бы пересчитало каждое ребро трупа, на который я упал. Причём дважды, учитывая, конструкцию его позвоночника. Хмурый на секундочку выпустил меня, скинув со стола вместе со скелетом. Не по доброте это сделал, а просто руки были нужны, чтобы снова вправить перекошенную шею.
Я завяз в ткани и костях, пытаясь отскочить и добраться до револьвера. Споткнулся, упал, подорвался и что-то схватил ровно в тот момент, когда морда Хмурого появилась над столешницей. Не знаю, насчёт иммунитета, но кости у древних были крепкие. И особенно череп, довольно удобно, практически как шар для боулинга поместившийся в моей руке. А ещё на макушке у него был небольшой выступ, то ли заработанная в детстве шишка, то ли самый настоящий рог.
Страйк я выбил точно! На столешницу полетели зубы и остатки застрявшей в них дроби. Потом сплит промеж глаз, и после следующего страйка Хмурый уже сам отлетел к соседнему столу. Лицо краше не стало, кевларовая (или из чего он теперь состоял) кожа, наконец, лопнула. На скуле появилась трещина, через которую тут же проступила синяя клейкая масса. Шея наклонилась ещё градусов на двадцать и ровно уже не держалась совсем.
Но идти на меня Хмурому это не мешало, он даже попытался что-то сказать, но лишь захрипел, пустив синюю пену. Мы начали кружить вокруг стола. Я снова ударил, когда мы оказались поперёк. Раздался хруст, и мой костяной шар для боулинга, развалился у меня в руке. Зато хоть я мутанта пропихнул чуть в сторону, сдвинулся сам и теперь мы стояли на дальних концах стола. Дробовик валялся где-то у него за спиной, а у меня за спиной только колодец и выход из лаборатории! Хоть убежать можно!
Хмурый, похоже, тоже это понял. Я опять и глазом моргнуть не успел, как он прыжком оказался прямо на столе и следующим прыжком метнулся на меня.
Вместо того чтобы рвануть на выход, я застыл. Адреналин или уже какой-то там другой любимый гормон шакраса дошёл до такого уровня, насытив кровь, что уже даже сердце сказало: да ну на хер это всё качать. Одновременно со спокойствием пришло чувство замедляющегося времени. Я опять остался один на один с целью. Неважно, что без оружия. Неважно, что без оптики. И неважно, что расстояние всего каких-то пара метров. И, вообще, сейчас я был целью, а Хмурый — пулей.