Выбрать главу

- Неверно, Тимура лишь причислили к чингисидам, на самом деле он не принадлежал к этой династии, - вставила свои пять копеек Таша, увлекавшаяся историей с не меньшей страстью, чем биологией.

- Да, я читал об этом, - кивнул Карен, - я попытаюсь вступиться, но Звягинцев - упрямец, - Карен подвинул очки на переносицу и углубился в свои записи на широком раизе. – Ты, Гриня, напиши все аргументы и пришли мне официальным письмом, - взглянул он на Гриню.

- Сделаю, - кивнул Гриня и начал рыться в карманах чёрной ветровки.

- Таша, это вам, - Гриня вытащил из кармана и протянул бабушке Витьки золотой кленовый лист, - в Лондоне сорвал.

- Лондон… - бабушка Таша просияла, - надо нам поехать туда на выходные, конечно, я каждый день беседую с искином Джей-Би, но хочется поговорить с ним в его доме.

- Фантазии, фантазии, - пожал плечами дед Карен, - съездим, конечно, любимая, когда-нибудь обязательно,  а теперь за работу, мальчики, погуляйте, через четверть часа мы пойдём домой ужинать.

Витька и Гриня шкодливо переглянулись. Им хватило пяти минут, чтобы вывести операцию «Шекспир» на завершающую стадию. Теперь дело было за дедом Кареном.

 

Часть 2 О братьях Стругацких и Тамерлане

                                                                      Быть или не быть, вот в чём вопрос...

                                                                                                            Вильям Шекспир

Пик передал сигнал тревоги после полуночи в четверг, сообщив, что нечто страшное творится в лаборатории. Домашний искин Мамедовых был подключён к искину университета, к легендарной Тосеньке.

В четверг утром Карен собирался начать адаптацию андроидов, семерых красавцев, похожих внешне на Иванов-царевичей из сказки, а не на обыкновенных людей, какими были братья Стругацкие. Восьмой андроид получился не таким. Возможно, в материал закралась какая-то ошибка. Но и его Карен думал протестировать и пристроить к делу, в университете не было толкового дворника.

- Спокойно, Пик, я выезжаю! – Карен водрузил на нос очки, надел ветровку с подогревом на бледно-серую пижаму с синими Биг Бенами, подарок искина Джей-Би, что делать, человеческая ипостась легендарного Джей-Би пять лет назад воплотилась в искине, и рванул к дверям.

- Я с тобой! - вмиг оделась Таша.

- Я с вами, - собрался Витька.

Втроём они погрузились в вызванное Пиком воздушное такси и полетели к зданию университета.

Витька и подумать не мог, что всё случившееся в лаборатории, его рук дело. Точнее сказать, его и Грини.

Да, Витька услышал вчера за ужином, что восьмой андроид оказался бракованным. Он обрадовался и испугался до того, что покраснел, как варёный рак. Тогда же бабушка Таша, покачав головой, предложила измерить температуру и сразу же приложила к его лбу ладонь, искрящуюся синим светом.

- Странно, температура нормальная, - бабушка Таша внимательно глянула на Витьку, но тот уже успокоился и стал бледно-розового цвета.

Операция «Шекспир» вот-вот должна была завершиться.

Гриня придумает, как извлечь хотя бы на время андроид с геномом Шекспира из лаборатории, чтобы тот написал сонет.

Об этом думал Витька, пока они летели в университет, когда входили в здание, подсвеченное несколькими цепочками фонарей, бежали по лестнице.

Когда они вошли в родную лабораторию, дед Карен не сдержал изумлённого вскрика. Да и Витька приоткрыл рот от удивления.

Всякое бывало в лаборатории, но так комната выглядела впервые.

Всё было разбито и искорёжено в крошку и мелкие обломки.

Семь голых парней сидели на изогнутых металлических шкафах, помятых так, будто их били тараном. У каждого парня был лист бумаги и карандаш. Андроиды творили, не обращая внимания на разгром вокруг.

Видимо, писателей захватило вдохновение.

А посредине разгромленной лаборатории стоял высокий, сухощавый обнажённый юноша, с каштаново-рыжими волосами, которые он спокойно заплетал в короткую косу, его большие карие глаза были нехорошо прищурены, ноздри широкого носа раздувались, а пухлые губы он недовольно поджал.

Отбросив заплетённую косу за спину, юноша бесстрашно скользнул навстречу Карену, Таше и Витьке, двигаясь быстро, но слегка припадая на совершенно здоровую правую ногу, видимо, по многолетней привычке, правую руку он тоже прижимал к телу, словно она была ранена.