— Да, точно. — Григорий нахмурил лоб, вспоминая. — Объявили эвакуацию, и я на лифте собирался к своему кораблю. Судя по всему, я не успел…
— Что будем делать, Григорий Васильевич? — Спросила его Маша. -
Можно просто Гриша, — он посмотрел на нее. — Нужно связаться с кем-нибудь и спросить, что происходит на орбите. Я не могу этого сделать, придется тебе искать средства связи.
— Хорошо, тогда лежите и не двигайтесь. Я поищу что-нибудь. — Маша встала и вылезла из лифта. И снова она направилась в зал связи, так как вспомнила, что в аварийной ячейке, где лежала аптечка, находился так же передатчик. Добравшись до него, она с облегчением вздохнула, передатчик работал. Нажав кнопку включения, она произнесла.
— Говорит Мария Давыдова, я нахожусь на станции связи, со мной тут министр обороны. Меня кто-нибудь слышит?
Она начала выслушиваться, ожидая ответа, но его не было. И тут она с ужасом обнаружила, что не слышно даже треска статических помех. Маша крутила настройки, меняла каналы, но везде была полная тишина, сигнал передатчика был слишком слаб, и не мог пробиться через оплавленные стены. Её никто не услышит, никто не придёт на помощь. Маша почувствовала, как липкий страх охватил ее.
— СОС! СОС! — Закричала она в передатчик, — кто-нибудь, ответьте! Я нахожусь на станции связи, со мной министр обороны, ему нужна срочная медицинская помощь!
Но передатчик был глух к её мольбам, она села на пол, обхватила голову руками и заплакала. Просидев так пару минут она резко встала. Нет, сдаваться нельзя, должен быть способ связаться с флотом. Она обшарит здесь каждый угол, но найдет его. Осмотрев внимательно аварийную ячейку, Маша обнаружила там небольшой запас еды и воды. Забрав все это, она начала поиски. Спустя несколько часов ее снова захлестнула волна отчаяния. Куда бы она ни пошла, везде было одно и тоже, завалы, разрушения, местами попадались ещё мертвые тела. Она не нашла ничего что могло ей помочь наладить связь, везде она упиралась либо в непроходимые завалы, либо в аварийную переборку. В конце концов, она вернулась к шахте лифта, и спустилась в него. Жуков спал, наверное, в лекарство было добавлено снотворное. Она выпила немного воды, свернулась калачиком и мгновенно заснула. Неизвестно сколько она проспала, её разбудил голос Григория.
— Маша, вы нашли что-нибудь?
Даже в тусклом свете одной лампы было видно, что ему стало хуже. Ноги посинели и раздулись, у него был жар, нужна была срочная госпитализация. Маша снова приложила к нему диагност, аптечка смешала необходимые лекарства и несколько игл одновременно ввели их Жукову. Она дала ему немного воды и произнесла.
— У вас сильный жар, Гриша. Лекарства временно помогут, но без врачебной помощи долго вы не продержитесь. Я нашла передатчик, но сигнал не проходит сквозь стены. — Она показала его Жукову. — Я осмотрела все, куда смогла пролезть, и ничего не нашла. Везде упираюсь в аварийные переборки, похоже, мы тут заперты. Может получиться по вентиляции пролезть в другие отсеки станции.
— Нет других отсеков, — Жуков закрыл глаза. — Если переборки опущены, то скорее всего там за ними вакуум. Мы заперты в этом обломке станции, и неизвестно, сколько ещё протянем. Мне кажется, что стало труднее дышать. — Я тоже обратила на это внимание. Дышать действительно стало труднее. Что происходит?
— Зал связи снабжён аварийным генератором, и автономной системой жизнеобеспечения. Но скорее всего генератор поврежден, и его мощности с трудом хватает на освещение. Либо вся система вышла из строя, в любом случае нет притока кислорода, и начинает, скапливается углекислый газ. Ещё немного и мы просто задохнемся. — Его речь стала бессвязной, и он провалился в сон. Маша сидела в углу лифта, обхватив колени руками и думала о дочери и муже. Дышать становилось все труднее, она старалась экономить воздух, но толку было мало. От недостатка кислорода она начала ее стали посещать галлюцинации, она стала слышать голоса, как будто ее кто-то звал. Потом вверху загорелся яркий свет, Маша поняла, что это конец, упала на пол и потеряла сознание.
— Как они? — Спросил Президент у Авизо. Он стоял посреди отвального зала и рассматривал снимки из лазарета. — Женщина, Мария, отправилась углекислотой, многочисленные ушибы и ссадины, на голове глубокий порез. Ничего смертельного. Через пару часов будет в порядке.
— А министр? — он перевел взгляд на изображение Жукова.
— Ему повезло меньше, — в голосе Авизо проскочили обеспокоенные нотки. — Закрытые переломы обеих ног, ушиб внутренних органов, черепно-мозговая травма, сотрясение мозга и отравление углекислотой. К тому же он потерял много крови. Сейчас его жизни ничего не угрожает, но если бы не Мария, он бы не выжил. Поисковая группа нашла их в последний момент. Пока пришельцы отступили, и наступило затишье, Адмирал послал группы поиска к обломкам станции связи. Они обшарили все крупные обломки, но ничего не нашли и уже повернули назад, как поймали слабый сигнал. У женщины, что звала на помощь, был поврежден передатчик, и она не смогла их услышать. Запеленговав источник сигнала, они нашли ещё один обломок. Он не потерял герметичность, но внутри практически не осталось кислорода. Двух людей, не подававших признаки жизни, они обнаружили в лифте. Министра сразу подключили к реанимационному блоку, а Маше поставили кислородную маску и доставили на Президентскую станцию.