Лес поражал тишиной. Наёмник почти дошёл до города, когда его острый слух уловил нежное женское пение. Интуиция говорила эльфу, что дело тут нечисто. Айзек оглядел округу в надежде обойти неожиданное препятствие, но лес был слишком частым и тихим – стоило ему свернуть с тропы, как шорох бы выдал его. Воздохнув поглубже и проверив кинжал, наемник отправился на звук.
Он тихо крался, мягко, словно зверь, ступая на ссохшуюся листву и вскоре на небольшой, залитой лунным светом поляне, увидел миниатюрную девушку. Она сидела, склонив голову над выбивающимся из-под камней родником, и мыла шелковистые чёрные волосы. Её голос, сливаясь с журчанием воды, успокаивал и вселял чувство безопасности. Эльф знал, что незнакомка, скорее всего, из народа оборотней и в любой момент может кинуться на него, обернувшись волком. И впрямь — пение вдруг прекратилось.
— Выходи! Я тебя чую! — уверенно выкрикнула девушка. Сразу было видно, что, в отличие от Айзека, она находится на знакомой и безопасной территории.
Айзек медленно, не торопясь, вышел из зарослей. Сухие ветки цеплялись за рясу, словно не хотели его отпускать.
— Кто ты?! — недружелюбно крикнула незнакомка.
— Я несу слово богов, дитя Леса, да будет удачной твоя охота. А направляюсь я в Волчий город, ибо устал я, и сил моих идти дальше нет, — Айзек решил притворяться до конца.
— Я проведу вас, служитель леса, — лукаво сказала девушка. Что-то в её голосе насторожило Айзека.
Он видел её карие, по-звериному большие глаза, в которых таилось что-то коварное. И тут понял, как ошибся, но было уже поздно. Не ожидал он встретить в лесу Безликого.
В одно мгновение клинок оказался у горла наёмника.
— Священнослужитель, говоришь? — в её голосе больше не было доброты.
Клинок глубже впился в шею, грозясь проткнуть её. Лезвие было острым — Айзек даже не заметил, как оно плавно проткнуло кожу, и понял это только тогда, когда пара тёплых струек покатилась по шее. Но эльфу платили не за невнимательность. Ловким движением он рванул корпус назад и клинок тут же последовал за ним, а в правой руке эльфа уже сверкнул кинжал, впившийся в шею Безликого.
Они так и застыли, пронзая друг друга взглядом, оба с холодной сталью у горла.
— Неплохо для служителя богов, — издевательски протянул сын Родриго Серого. Голос его был насмешливым и спокойным, в нём была какая-то теплота, странно сочетающаяся с коварством.
— Неплохо для девушки, — не остался в долгу наёмник, чей голос был сухой и глухой, подобно лесу, который он так ненавидел.
— Кто тебе платит? — угрожающе спросил Айк.
— Бордлейн, — ответил Айзек, не посчитав нужным лгать.
Оба кинжала уже обагрились кровью. Столь небольшие порезы не могли принести вреда, и боль, казалось, не мешала обоим продолжать игру.
— Сколько он тебе платит? — спросил Безликий и тут же, не дожидаясь ответа, добавил, — Я дам в два раза больше. Мне нужны такие, как ты.
— Неужто? — усмехнулся Айк.
— О да, — заулыбалась, открывая спрятанные под нежными губами клыки, девушка.
Айзек в знак покорности поднял руку с клинком вверх, а потом демонстративно швырнул его в сторону. В следующее мгновение он оказался прижатым к дереву с кинжалом у шеи и уже не хрупкой девушкой, а мужчиной в красном выше его ростом и чуть шире в плечах. Вода капала с чёрных волос одного из Десяти и струйками стекала на красную рясу.
— Зачем мне нужен такой продажный наёмник, как ты? — прошипел Безликий, — Чтобы ты так же переметнулся к первому встречному, предложившему большую цену? Что мне мешает убить тебя?
— Зачем Вам убивать того, в чьих услугах Вы нуждаетесь? — не сдался Айзек.
Айк, издав довольный смешок, отступил. Айзек тыльной стороной ладони стёр кровь со своей шеи.
— Перед тем, как служить мне, ты докажешь свою преданность, — коротко бросил он.
— Как пожелаете, — эту песню Айзек хорошо знал. — Что я должен сделать?
— Ничего. Пока. Но не бойся, в скором времени тебе найдётся дело. А сейчас возвращайся к Бордлейну, скажи, что мы не трогали его посланника, и что ты донёс лично мне приглашение в Миру, а я, естественно, передал его Его Святейшеству Родриго, и мы будем в городе к переговорам.