Дух Севера с досадой отступил, проклиная хозяев замка. Он уже хотел улетать, как заметил маленькую фигуру, сгорбившуюся на одном из массивных балконов. Прильнув, коснувшись морозным дыханием самой сути изваяния, Дух зашипел, злорадно торжествуя. Глубоко в каменном теле теплилась искра жизни. Перед Богом восседало древнее существо, бывший хозяин замка. Тот, что многие столетия назад схоронил себя от гнева небес под покровом могущественной магии.
Дух Севера закружился в снегопаде, придумывая наказание. Так сладко было наконец дотянуться до твари, что так долго скрывалась во Тьме неприступных чертогов.
Блуждающий Бог вился и кружился в радостном танце, празднуя свою победу.
Он подлетел к изуродованному существу, заглянул сквозь сомкнутые веки горгульи в самую её суть. Тронул морду зимней свежестью, ветерком пробежав по каменной коже. Дух вложил в эти ненавязчивые, мягкие, слегка стеснительные прикосновения частичку своей первозданной, лёгкой, незаметной для земных рас магии.
Искра жизни, тёплый огонек среди царства льда, вспыхнула. Тепло медленно распространялось по телу. Трескалась окаменевшая кожа. Крыло, не выдержав метаморфоз, обломилось и, с глухим грохотом ударяясь об стены, полетело вниз. Горгулья с трудом приоткрыла отяжелевшие веки.
Самодовольный Дух взмыл ввысь и растворился в потоках северного ветра.
Горгулья
Белизна. Белизна света. Белизна снега. Белоснежная, бесконечная бездна.
Горгулья сидела на балконе замка, погруженная в свои мысли, ожидающая, когда слепящий глаза свет утихнет. Медленно падал снег, покрывая крупными хлопьями изуродованное тело. Горгулья ощущала каждую снежинку, ледяным осколком оседающую в трещинах каменной кожи.
Время шло.
За день Горгулья никуда не сдвинулась – не видела в этом смысла. Так привычно было просто сидеть, не причиняя себе дискомфорта движением.
Когда? Когда она в последний раз видела солнце? Почему её прекрасное, совершенное в своей красоте тело так вздулось, кожа поросла камнем, а крылья отяжелели?
Не счесть было её попыток найти в себе хоть какие-то не выветренные временем воспоминания.
А время меж тем шло, и солнце уже клонилось за горизонт. Последние лучи коснулись морды пробуждённой Горгульи. Сумерки спускались неумолимо быстро, и Горгулья так же быстро проваливалась в своё изначальное состояние.
Тело свела тупая боль. Холод проник в каждую мышцу, каждую клеточку её существа. Горгулья пыталась уцепиться за отголоски сознания, но всё было тщетно. Таково наказание Духа Севера. Умирать и пробуждаться вновь. Жить, нет, влачить жалкое существование от восхода до заката. В полном одиночестве. Последний из своего рода. Последний из своей расы.
Блэйк
Недалеко от тракта, проходящего через наполовину вымершую деревеньку Юрга меж Синих гор на восток к Узкому морю, где стоит портовый Снежный город, есть тропа. Тропа, на кою не стоит ступать смертному существу. Она ныряет под тёмные своды пещер, ведет к небольшому, мрачному поместью. Поместью вампиров.
Блэйк сидел на широком подоконнике чёрного мрамора, грустно наблюдая, как лунный свет, льющийся из расщелины, стелется по камням. Была полночь — время вампиров. Его время. Однако он всегда был особенным. Во всех смыслах особенным. Даже сейчас ночная пустота тянула его завернуться в мягкое одеяло. Блэйк любил свет. Золотой, обжигающий свет солнца. А ночь нагоняла на него тоску. Он был не простым вампиром, в отличие от своих обращенных братьев и сестер — он был первородным. Великая редкость. Истинный наследник Тьмы.
Блэйк грустно усмехнулся. Вот уж на кого, но на вампира он мало был похож. Характером он резко выделялся на фоне других. Даже братья и сестры стали относиться к нему с презрением, а ведь у них одна мать и сами они некогда были людьми.
Отец его был не простым вампиром. Люций, один из немногих склонившихся перед Избранным Тьмой, перед самим Эвелином, существом, создавшим первых вампиров. Отец, которым стоило бы гордиться. Но Блэйк боялся его. Боялся его подвалов, куда стаскивали добычу, где трапезничала семья. Подвалов, откуда в предрассветных сумерках доносились душераздирающие вопли. Сам Люций любил тишину, но не мешал развлекаться своим приёмным детям.
И по дому разливался металлический, тошнотворный запах крови.
Да, Блэйка, Наследника Тьмы, вампира, воротило от крови. Раньше он ел мяло, но в последние пару десятков лет перешёл на овощи.