— Ну, возможно, — согласился я. — А сам-то ты, Тимур, стал бы жить в деревне?
— Нет. Я инженер. И хочу быть уважаемым инженером. Деловым и независимым. И хорошо обеспеченным. Понимаешь?
— И все-таки об аренде, — настаивал я. — В третий раз начинаю...
— Аренда, аренда! Что ты заладил? — возмутился он. — Я уже дал тебе исчерпывающий ответ. Считаю очередной кампанией.
— Н-да... Ты одновременно и пессимист, и оптимист. — Я решил смягчить разговор, пошутил: — Теперь понимаю, почему вы, технари, поддерживаете нынешних радикалов.
— Не шути! — отрезал он. — Но ведь факт! Надоело, понимаешь ли, на-до-е-ло. Хочется по-другому, толково жить.
Наверное, зря я затем затеял с ним разговор о России, о положении РСФСР в системе Союза ССР, о бесправии этого положения, когда в сравнении, скажем, с крохой Эстонией русская нация во имя всевластия Центра, то есть безнационального партаппарата и бездушной госбюрократии, лишена всего, что могло бы поддерживать самосознание и достоинство русского народа. К моему горячему слову дальний мой родственник Тимур Николаевич Анфилов, русак чистопородный, отнесся скучно и холодно.
— О чем ты? — сказал он, кисло сморщившись. — Ну, неужели тебе неясно, что Россия — это и есть Советский Союз?
— Погоди! Знаешь ли, хватит заблуждаться, — завозражал я. — Если бы Россия была равноправна и самостоятельна, как Эстония, — говорил я, — то никакой бы Сталин не имел безграничной власти тридцать лет, тем более если бы существовал русский ВЦИК, русский Совнарком! Русские города носили бы свои исторические имена, а не псевдонимы большевиков. Если бы была Российская Академия наук, — настаивал я, — то в большинстве там были бы русские ученые...
— Постой, — недовольно перебил Тимур, — выходит, ты против Советской власти?
— Н-да, аргументация знакомая, — отвечал я. — Значит, тебе непонятно, что Советская власть — форма политической, государственной организации и эта форма, как я убежден, может и должна иметь российское содержание. Причем не только то, какое желательно властям предержащим. — Я спросил его: — А ты чувствуешь, Тимур, себя русским?
— А что это такое? — язвительно усмехнулся он. — Любить речку, где ловишь рыбу? Или рощицу, где собираешь грибы?
— Зачем ты себя оглупляешь? Похоже, тебе наплевать на свою русскость. Да и вообще на Россию.
— Давай лучше закончим этот разговор, — мрачно потребовал он. — Ясно, что мы не поймем друг друга.
На том и порешили. Но не зря я затеял разговор о России. Нет, не зря... Однако покидал я Орел в грусти и с горечью на душе.
9. Раздумья, раздумья...
О сельской интеллигенции
Кто ныне главные фигуры на селе? Это председатель колхоза, директор совхоза, то есть управленец. Это — агроном, экономист, зоотехник, инженер, то есть специалисты. И такие категории работников, как тракторист, комбайнер, шофер, животновод. Обобщая, можно утверждать: все они — хозяйственники. И взгляды у них хозяйственные, и психология, и взаимоотношения. Потому-то, видно, и поныне ставка делается на хозяйственную модель обновления общества. Ну что ж, пока все движется в русле материалистического учения.
Однако острее и острее ставятся старые вопросы: в чем мы преуспеем?.. Куда придем?..
Вопросы старые, но не праздные. Мы знаем, как занижена роль учителя, врача, работника культуры. Подчеркну: занижена прежде всего материально. Зарплата у них нищенская, особенно в сравнении с нынешними заработками трактористов-животноводов. Скажите, в какой еще стране такое мыслимо?
Я заявляю: это национальная трагедия! Ведь учитель, врач, работник культуры — это истинная сельская интеллигенция. Только среди них могут быть подвижники в духовной сфере, думающие о нравственности и величии как малой, так и большой родины.
О хозяйственных подвижниках я упоминал — в разные эпохи, включая, безусловно, и сталинскую; немало их и ныне. Но мало кого из них назовешь интеллигентами в русском понимании этого исторического явления. Кстати, интеллигенция понятие русское, и прежде всего подвижническое, духовное. В лучшем случае разумные хозяйственники не забывают о так называемом соцкультбыте — покровительствуют школам, поддерживают больницы, клубы. Но главные их заботы, конечно, лежат в плоскости хозяйственной.
Интеллигент должен быть независим, как независима духовная сфера его деятельности. Это — во-первых. А во-вторых, учитель, врач, работник культуры обязательно должны быть материально обеспечены не хуже «передовиков производства». Без этого материального равенства и независимости от начальства их никто на селе уважать не станет. Так же, как до недавнего времени не уважали представителей Советской власти, потому что они были материально зависимы, более того, бесправны — на своей-то территории! — и, как правило, ютились по углам нынешних шикарных построек правлений колхозов или дирекций совхозов. Шикарных даже тогда, когда хозяйства годами были убыточны.